Ему хотелось прийти домой и как на духу выложить все маме и папе. Рассказать об издевках ребят из средней школы, о том, как он хотел заплакать, но сдержался, о том, как Пашка и Стас кидали его рюкзак и бросили в колючие кусты, а он полез и получил несколько болезненных царапин, о том, как он упал и распластался на земле и как горела левая щека, на которую он приземлился. Слова словно уже сидели на кончике языка и хотели сказаться сами. Но услышав беспокойное «Что случилось?» от мамы, вытирающей в спешке мокрые руки о фартук и имеющей самое скорбное лицо из всех, что он видел, Саша выдавил лишь два слова: «Я упал».
– Как ты так умудрился? Да на тебе живого места нет! А что с твоим носом? – мама принялась оглядывать его со всех сторон, присев на одном колене.
Саша и забыл, что из носа пошла кровь и что ему больно практически везде, особенно на душе, когда смотрел в мамины глаза. Солнечный свет с кухни озарял ее лицо и Саша понял, что если эти глаза заслезятся, заплачут, то он непременно в них потонет, словно в самой глубокой части бескрайнего серого океана. В этот миг ему явно чудились волны, и слышался шум воды, и еще Саша видел, как ее зрачки ожили и обернулись двумя черными кораблями. «Интересно, куда же они плывут?» – задумался мальчик, будучи тем еще фантазером.
Мама задавала еще какие-то вопросы, но Саша слышал лишь их отголоски и гулкое эхо: «Ну, посмотри…», «Как?…», «И еще штаны…», «Саша…», «Саша, сынок! Ты меня слышишь?»
Он уловил последнюю фразу и тихо уткнулся в ее плечо. Она больше ничего не говорила. Молча сняла с него рюкзак и помогла стянуть ботинки. Молча проводила в ванную и включила теплую воду, проверив температуру рукой. Кровь под носом и грязь в светлых Сашиных волосах смылись быстро, а вот зеленка сперва замарала мамины руки и фартук, и только потом приземлилась на колени мальчика, больно ущипнув за свежие раны.
Наконец, когда Саша сел за стол и принялся цеплять вилкой кусочек мяса, мама села напротив и спросила: – Сашенька, сынок, почему ты молчишь? Не бойся, скажи. Ты точно так сильно…упал? – вилка Саши скрипнула, – Или тебя побили?
– Мам, честно, я сам упал. Не волнуйся, пожалуйста. – Саша уставил взгляд на тарелку, чтобы не проколоться на лжи и принялся за еду. Есть было горячо, но он шустро проглатывал каждый кусок, торопясь увильнуть в свою комнату.