Мы с ребятами на второй день собрались и решили учредить звание «Почетный член ВЛКСМ» и прямо на съезде присвоить его Шелепину. Звоню Хрущеву:
– Никита Сергеевич, вот что мы надумали.
– Здорово! Мы, пожалуй, еще и решением Президиума ЦК одобрим и поддержим.
Через час снова звонит:
– Знаешь, а давай-ка и Михайлова к этому присовокупим. А то ушел из комсомола руководитель, и не поблагодарили его по-настоящему.
Николая Александровича Михайлова я нашел дома – больного, с насморком и температурой:
– Слышишь, еле дышу.
Не объясняя подробностей, я ему говорю:
– Николай Александрович, завтра вы должны прийти на закрытие съезда хоть ползком, потому что и для вас, и для нас событие будет действительно историческим.
Перед началом заключительного заседания съезда захожу в комнату для президиума в Большом Кремлевском дворце (меня уже избрали первым секретарем ЦК ВЛКСМ!), а там – весь Президиум ЦК партии. Я – к Хрущеву:
– Никита Сергеевич, есть у меня в заключительной речи слова о том, что уходит Шелепин «на большую партийную работу». Можно, я скажу, что он идет не просто в ЦК партии, а на большую и ответственную партийную должность – завотделом ЦК партии?
– Что значит «большую»? Инспектор ЦК – тоже большая должность. Нет, не надо.
– Но это же завотделом парторганов ЦК! По существу, мы впервые будем так провожать первого секретаря ЦК комсомола.
– Да через три дня об этом назначении узнает вся страна.
– Ну, одно дело я на съезде скажу, а другое – из печати…
Хрущев повернулся к членам Президиума ЦК:
– Ну что мне с ним делать? Он требует, чтобы ему разрешили объявить о назначении Шелепина сейчас, на съезде.
– Да ничего я не требую! Просто хочу сказать то, что фактически состоялось…
– Но у нас еще не все подписали протокол Президиума.
– Но решение уже состоялось? Да и все члены Президиума ЦК здесь.
Хрущев обратился к членам Президиума:
– Ну что с ним будем делать? Ладно, давай! – засмеялся он под одобрительные улыбки собравшихся.
И действительно, когда я, закрывая съезд, объявил, что присваивается звание почетного комсомольца Александру Николаевичу Шелепину и Николаю Александровичу Михайлову, зал взорвался – такую делегаты устроили овацию. А когда потом я еще добавил, что Шелепин уходит на работу в ЦК завотделом парторганов, – такое в зале началось ликование! Ведь все понимали, что этим решением давалась оценка работы комсомола в целом.