Эту скорость я мог показать прямо сейчас, но полковнику об этом
знать не следовало. Чем меньше они знают о моих возможностях — тем
лучше для меня. Баргузин говорил, но я его не слышал, думаю о своих
дальнейших планах.
В первую очередь мне нужны документы, и не одни. Эта контора так
просто не отпустит, будут выслеживать, охотиться за мной. Значит,
документов должно быть несколько, чтобы сбить их со следа. Мне
нужны деньги, много денег — когда придет час Х -надо будет рвать
когти подальше отсюда. Единственная страна, где может укрыться
беглец из России без риска быть найденным — это США. Это связано с
большой территорией, огромным населением всех цветов и сильной
службой ФБР, отслеживающей каждого российского шпиона. КГБ и ФСБ
умудрялось найти предателей в любой стране, проблемы возникали
только со штатами.
Жизнь в США дорогая, денег потребуется немало, чтобы жить в свое
удовольствие. Чтобы получить документы и денег, мне нужно найти
источник финансирования — именно с этим проблем нет. Как сказал
Проскурнов, я не буду ни в чем нуждаться. Но для этого надо начать
работу — только получив возможность ездить по миру, я смогу сделать
документы, банковские карты и прочее.
Спустя еще неделю, я решился, попросив вызвать Проскурнова. Но
этот старый хрыч явился лишь несколько дней спустя.
— Виталий Иванович, я готова к работе — заявил я, едва генерал
появился в поле зрения.
— Не терпится сбежать?- серые глаза Проскурнова сканировали меня
насквозь.
— Почему сбежать? Сколько можно тренироваться, весь это бред про
несовместимость цветов, про ложки, вилки. Я устала от всего этого,
хочется работать по-настоящему и зарабатывать деньги.
— Готова, говоришь? Хорошо, сейчас пройдем к Баргузину, проверим
твою готовность.
О полиграфе я видел пару фильмов, в литературе тоже встречалось.
Когда специалист закрепил манжету, налепил присоски, я уже
успокоился. Главное, не паниковать, какие вопросы бы не задавали.
Вначале шли обычные вопросы — имя, фамилия, место рождения. Мне
приходилось отвечать по легенде:
— Александра Сергеевна Госсман, 1998г рождения, Одинцово, ул
маршала Тухачевского, в браке не состою.
Минуты три вопросы были обыденные, без предупреждения
полиграфист перескакивал на мою сексуальную ориентацию, отношение к
государственной политике США и России, снова возвращаясь к простым
вопросам о семье. Дважды он хмурился, что-то показывая на мониторе
Проскурнову. «Допрос» продолжался около часа, за это время я уже
вспотел так, что дальнейшая проверка лишилась смысла. Меня
попросили выйти, Проскурнов остался с полиграфистом. Минут десять я
просидел в кабинете Баргузина, слушая дифирамбы в адрес своего
организма.