В первую встречу от наглого сервиса удалось отбояриться, сославшись на то, что идём распаковывать вещи. В дальнейшем мы очень старались быть вежливыми. Отшучивались, говорили о том, что приехали в Турцию купаться и загорать, а не тратить время на шопинг. После спонтанной вылазки в кожаный супермаркет объясняли, что всё, поздно, самое необходимое закупили и больше покупок никаких не планируем. Вернувшись из поездки на горное озеро, объясняли, что подобных экскурсий с нас хватит. Все усилия были напрасны. Девушка Катя отказывалась что-либо понимать. Насупив брови, с упрямо-тупым взглядом она выслушивала жену и говорила:
– А массаж? Есть окошко на 11.00. Записываю?
Подобный беспредел продолжался изо дня в день, и каждый раз Катя вела себя всё наглее. Первой не стерпела Лена, когда наша подруга по-свойски плюхнулась к ней на лежак, заявив, что присела поговорить по душам.
Лена, сдержав себя ценой неимоверных усилий, спросила:
– Вы полагаете, мне в России не с кем было беседовать? По душам? И я приехала в Турцию ради общения с вами?
– А что такого? – последовал наивный в своей тупости ответ. – Я же не работать вас заставляю, мы просто поговорим.
После этого долготерпимость жены смыла волна накатившего гнева, и Катенька нарвалась на ответ, достойный российской женщины, которая, как известно, и в горящую избу, и коня на скаку… Я тут, к слову сказать, припомнил годы студенческой юности, когда моя будущая супруга, облечённая полномочиями комсомольского лидера, могла при случае гаркнуть так, что в момент прекращала драку в университетской общаге. Одним только голосом разгоняла воинственных студиозусов по углам. За что, признаюсь честно, и полюбил…
Потерпев фиаско, Катенька попыталась прилепиться ко мне, но, также получив отпор, пусть и в куда более мягкой форме, ретировалась. В последующие дни до нас только лишь доносились обрывки её жалоб о том, что более грубой и тяжёлой в общении пары она ещё не встречала.
Как звали вторую турчанку, с которой во время отдыха нас столкнула судьба, я не знаю. Назовём её просто – Ведьма. Она и правда на неё была очень похожа: маленькая, кривоногая, толстая, с тяжёлым взглядом змеиных глазок и торчащими, как ржавая проволока, из-под платка рыжими космами. Ведьма работала горничной.
Причём в обязанности её, как наивно мы заблуждались сначала, отнюдь не входила уборка номера. То есть в теории, наверное, предполагалось. Однако на практике номер убирался не каждый день, а если такое чудо происходило, то полотенца не менялись, мусор по-прежнему ютился в корзине, а зеркало в ванной оставалось грязным. Но, вне зависимости от результатов уборки, неоспоримой привилегией Ведьмы оставался наглый набег в номер за приготовленной для неё и прижатой пепельницей к столу однодолларовой купюрой. При этом у вылазок Ведьмы были две характерные особенности: она всегда приходила не вовремя и ничто, даже повёрнутая на три оборота щеколда замка, не могло её остановить.