Только когда начали взрываться игрушки, все кинулись к выходу. Кто-то нес ведро с водой и огнетушители, но Вероника с Сергеем уже выскочили из зала и потрясенные ушли из школы, убедившись, что пожар потушен, и никто не пострадал. Эта сцена напомнила Веронике, как в последний Новый год ее вожатства ее Дед Мороз, десятиклассник, поджег свою ватную бороду в курилке, и спасти его от ожогов смогли только быстрые общие усилия друзей и мокрые халаты техничек в соседней подсобке. Вероника еще не раз в своей жизни вспомнит эти случаи и не раз будет задаваться вопросом: «Почему мы не умеем читать предупреждения Судьбы и Знаки? Скольких бед мы могли бы избежать, если бы научились этому!».
***
Жизнь в семье Сергея и невозможность устроиться самостоятельно в одном из городов Подмосковья толкнули молодых на очень решительный и, как впоследствии оказалось, не очень успешный поступок: в своих поисках новой доли они наткнулись на объявление о наборе строителей Домбайского горнолыжного комплекса в Ставропольском крае. «Боже мой, – обрадовалась про себя Вероника, – это мой Кавказ! Хватит с меня средней полосы России – хочу поближе к дому!«У нее хватило аргументов убедить в своем намерении Сергея, и, спустя неделю с 15-ю рублями «подъемных» в кошельке они уже ехали в плацкартном вагоне поезда назад – на Кавказ. «Березовая» эпопея новоиспеченной семьи, слава Богу, закончилась.
Билеты им достались в разных вагонах, так как поначалу в Домбай мог ехать только Сергей, а Вероника на неделю отправлялась навестить родителей, пока Сергей не договорится о ее приезде к нему на стройку и не решит квартирный вопрос. Через сутки им предстояла первая разлука, а тут еще и в поезде – врозь! Конечно, они до ночи сидели на полке у Сергея, не в силах оторваться друг от друга. Пассажиры в купе сочувствовали молодоженам, но никто меняться на другой вагон не собирался, а обозленная на весь мир проводница раскричалась в ответ на их просьбу помочь:
– Медовый месяц дома устраивайте, а здесь займите места согласно купленным билетам!
Сергей смиренно пошел провожать Веронику в ее вагон (он никогда и в последствии не умел отстаивать права или решать проблемы любым доступным способом, жаль, Вероника научилась видеть это гораздо позже!)
Наутро парочка снова сидела рядышком, чувствуя на себе недовольные взгляды снующей по вагону проводницы. После завтрака Вероника уже не отрывалась от окна: мимо проплывали такие родные спутанные заросшие леса – не похожие на светлые березовые рощи Подмосковья, но таким теплом веяло от них на изголодавшуюся по родине душу Вероники, что отвлечь ее не могли ни беседа соседей по вагону, ни прижавшийся к ней муж. « Я снова дома! Я снова дома! Я снова дома!» – стучали колеса в такт ее радостным мыслям.