– Был там. Сейчас на подворье Хутынского монастыря.
– Узнаю ключаря Фому, его рука – уж больно ты на офеню похож.
– Под этим прикрытием и пришел.
– Посиди, узвара выпей с баранками.
– Благодарствую.
Боярин вышел. Андрей успел попить из кружки грушевого узвара с нижегородской баранкой, когда боярин вернулся.
– Лошадь и подвода готовы. Ездовой глухонемой, жестами показывать будешь. Но силен как буйвол. Если что – поможет, потом отпустишь.
– Понял.
Боярин проводил его к подводе и показал на возничего.
Андрей уселся в телегу, и боярин сразу ушел. Телега тронулась с места, и Андрей знаками показывал глухонемому, как ехать. По пути забрал в трактире свой короб – для маскировки он еще мог пригодиться.
К дому боярина подъехали уже в сумерках. На стук в ворота долго никто не открывал. Наконец послышался испуганный женский голос:
– Кто?
– От боярина с поручением.
Послышались легкие шаги, калитка распахнулась.
– Где он? Что с ним? Он жив?
– Жив. Просил меня перевезти вас с семьей в известное место, сказал – ты знаешь.
– Господи, да как же? Вещи не собраны! – чувствовалось, что боярыня в панике.
– Боярин сказал – взять деньги и детей, а из вещей только самое необходимое, что на одной телеге помещается. И надо поторапливаться!
– Да, да! Что же это я стою? – Боярыня взбежала на крыльцо. В доме поднялась суматоха.
Андрей и глухонемой возничий терпеливо ждали.
Через час Андрей не выдержал, зашел в дом. В прихожей высилась груда узлов с вещами.
– Боярыня, вас сколько?
– Я, двое деток и служанка.
– А вещей на три телеги набрали! – укоризненно покачал головой Андрей. – Места в телеге просто нет. Берите деньги, украшения, драгоценности – и все.
– Что значит «все»? – В гневе боярыня топнула ногой.
– Не исключено, что сюда уже идут опричники. Боюсь, что все это придется оставить. Жизнь дороже.
Боярыня испугалась – картина ареста мужа была слишком яркой. Она вывела детей, и Андрей посадил их в телегу. Потом вынесла изрядного размера тяжелый узел.
– Можно ехать.
Подвода выехала со двора.
Андрей запер дверь в доме, потом ворота и отдал ключи боярыне.
– Куда едем?
– В Сергиев Посад.
Андрей мысленно охнул. Туда на подводе было три-четыре дня езды. Если кромешники вдруг вспомнят о семье, догонят верхами.
Когда выезжали из города, их остановила стрелецкая застава.
– Не положено ночью никого выпускать, – заявили стрельцы.