И здесь его оглушило эхо тысячи голосов. Громкоговоритель натужно упрашивал: «Граждане! Мест в поезде Гудзоновской линии в северном направлении больше нет. Повторяю: мест в поезде Гудзоновской линии в северном направлении больше нет. Пожалуйста, пожалуйста, перестаньте напирать…» Все, казалось, пытались покинуть Манхэттен. Под звездным куполом основного зала очереди за билетами превратились в беспорядочные оравы. Их едва сдерживали облаченные в форму солдаты со штурмовыми винтовками на ремне. Информационный щит сообщал, что все билеты на отходящие поезда проданы. Но призыв диктора к гражданам, с билетами или нет, не напирать на платформы, звучал как глас вопиющего в пустыне. Толпа стала неуправляемой – она выла, пульсировала, воняла, все толкались и кричали, повесив на плечи сумки, прижимая к себе детей.
Толпу не любит никто, а Купер ее просто ненавидел. В толпе у него начиналось головокружение, в толпе он чувствовал себя потерянным. Среди людской массы его дар никогда не подчинялся ему, воспринимая импульсы и намерения всех одновременно. Попробуйте-ка сосредоточиться, когда собака воет, ребенок плачет, телефон звонит, радио орет. Только в данном случае ему приходилось иметь дело разом с тысячью собак, детей, телефонов и радиоприемников.
Он перевел дыхание, сжал и разжал кулаки. У стены стояла урна для мусора, и он забрался на нее, принялся оглядывать лица, сортировать их, пытаясь отыскать иголку в стоге сена. Солдат поблизости крикнул ему, чтобы он слез, но Купер, проигнорировав его, продолжил буравить глазами толпу…
И увидел его. Эйб кинул взгляд через плечо – оторвался ли он от преследователей, и Куперу удалось засечь его мелькнувшее лицо. Несмотря на толпу, ученый смог в два раза увеличить дистанцию между ними.
Невероятно. Масса людей представляла собой живую стену, они стояли плечом к плечу. Никто не мог просочиться между ними.
Не совсем так. Шеннон смогла бы.
Купер еще до того, как узнал ее имя, еще до того, как они спасли друг друга, до того, как стали любовниками, называл ее Девушка, Которая Проходит Сквозь Стены. Шеннон воспринимала людей как векторы, предвидела, когда вдруг появится брешь, могла предсказать места, которых другие будут избегать, чувствовала, когда люди столкнутся и замедлят всех вокруг. Она называла это способностью «перекидываться», и если Купер ненавидел толпы, то она в них чувствовала себя как рыба в воде, могла перемещаться свободно и невидимо.