И теперь Дана особенно раздражало, что разумный, в общем-то, человек не желал прислушаться к доводам рассудка в его лице и продолжал упорствовать.
- Я знаю, что они шпионы. Думаешь, мы их просто так пустили именно в эту Академию? Пусть изучают, секретных методик здесь не преподают, дети в их группе молодняк сплошной, несмышленый, а те что постарше - все равно никаких секретов не выдадут. Не знают потому что. Их же не на спецкурс взяли и не в секретную службу. Пусть убедятся, что с людьми можно иметь дело. Не такие уж мы и страшные.
Дан вздохнул. В сказанном была своя логика, но цинизм ситуации угнетал его чувствительную целительскую нервную систему. Его сородичи будут вытягивать информацию из подопечных его названного брата - от подобного положения веяло маразмом и дурной комедией.
- И потом, это был приказ короля. А с приказами не спорят, забыл? - забил последний гвоздь в крышку гроба дискуссии Маркос.
Королю виднее, молча согласился Дан.
- Ну хоть поселил бы их отдельно. - буркнул он, уже не особо надеясь на понимание.
- Куда? В город, чтобы они там таки что-нибудь выведали? - хмыкнул Руперт. - Лучше пусть сидят у нас тут, под присмотром.
Маркос упёрся напрочь. Если поместить молодняк отдельно, они обрастут слухами и легендами, и факультеты посходят с ума. А вот если их поселить вразнобой, станет очевидно, что эльфиечки какают отнюдь не розами, остроухие парни ничуть не красивее местных, только уши больше, и не факт, что все остальное соответствует. Обыденность не вызывает нездорового интереса. Посудачат месяц и перестанут замечать.
Вон сколько сплетен было вокруг первого вампира в Академии. Сам Маркос тогда студентом был. И с чесноком на занятия ходили, и крестами обвешались. Пока однажды мудрый директор не предложил померяться силой с красноглазым в честном бою.
Не самый сильный боевой маг уделал кровопийцу под орех. Хорошо, контур поединочного поля удержал бойцов от плачевного исхода. Вампир оказался алхимиком, задохликом и лабораторной крысой.
С тех пор суеверий в стенах Академии поубавилось.
Хотя простой люд по-прежнему настороженно относился к красноглазым и при их появлении бросался чесноком, несмотря на то, что оборонного свойства последний не имел вовсе. Если только брошенный меткой рукой в глаз.