Граф Анри серьезно выслушал своего друга.
– Что же, – сказал он, – если бы меня приняли за сумасшедшего, я все-таки буду иметь мужество выказать свое мнение. Я не верю в организованные поджоги. Я допускаю отдельные случаи, частное мщение. У крестьян первая месть – поджечь дом своего врага. Но я не верю, чтобы были шайки поджигателей, организованные, с хитрыми главарями. Притом какая была бы у них цель?.. Конечно, грабеж, но что еще…
Виктор Бернье сказал, колеблясь:
– Я не знаю, должен ли я говорить тебе все это. Ты пламенный роялист, ты не любишь нынешнее правительство, и я это понимаю очень хорошо. Отец твой умер на эшафоте, и падение прежнего режима разорило его…
– Оставим это, – резко сказал граф Анри.
– Политика не чужда пожарам, – продолжал капитан Виктор Бернье. – Кто-то хочет, чтоб Франции надоело нынешнее правление. Поджигатели на жалованье… У кого? До сих пор это тайна.
Граф Анри сделал жест негодования.
– Успокойся, – сказал капитан, смеясь, – я подозреваю не тебя.
Пока они говорили таким образом, свет мелькнул из-за деревьев.
– Это уже ферма, на которую мы идем? – спросил капитан.
– Нет, – отвечал Жакомэ, обернувшись, – это замок бригадного начальника Солероля.
Граф Анри вздрогнул, но не сказал ни слова.
– Как, – сказал капитан, – бригадный начальник живет здесь?
– Вот замок Солэй, который он купил в прошлом году.
– Он, кажется, здешний?
– Да, – презрительно сказал граф Анри, – это сын куланжского нотариуса.
– Он, кажется, женат?
Граф Анри не мог скрыть свое волнение.
– Да, он женат, – отвечал он.
– На ком?
– На мадемуазель де Берто де Солэй. Это революция устроила этот брак, но не без труда, – отвечал Жакомэ.
– Каким же это образом?
– Бригадный начальник немолод, некрасив и, говорят, ужасно груб…
– Я это знаю, – сказал капитан Виктор Бернье, – я служил под его начальством.
– Надо думать, – продолжал Жакомэ, – что он был не по вкусу мадемуазель Жанне, потому что она долго не соглашалась…
– Но наконец согласилась?
Пока Жакомэ говорил, граф Анри хранил угрюмое молчание, прерываемое иногда нетерпеливым движением, на которое капитан не обращал внимания. Но Жакомэ, сделавшись болтливым, продолжал:
– Говорят – по крайней мере так толкует прислуга в замке, – что генеральша несчастлива. Генерал ужасно ревнив. Ни один молодой человек не решится показаться в парке ночью – генерал убьет его…