Джонсон прошел мимо худощавого мужчины среднего роста, лишь мельком скользнув по нему взглядом. Он просто не узнал в заросшем и чумазом рабе своего обидчика. Впрочем, мог ли он даже предположить, что тот окажется в подобном положении. Да, доктор, но, тем не менее, на корабле он приравнивался к офицерскому чину.
Патрик уже перевел с облегчением дух, посчитав, что удача ему улыбнулась, когда плантатор, отошедший на несколько ярдов, вдруг замер. Вальяжность слетела с него в мгновение ока. Он медленно обернулся и приблизился к Патрику, внимательно всматриваясь в его лицо. Было явственно видно, что он не в силах поверить в происходящее.
– Эй, ты! Да, ты. Ты из команды «Лотоса»?
– Точно так, ваша милость, боцман с «Лотоса», – тут же отозвался дюжий молодец с повязанным на голове платком.
– Скажи-ка, дружище, как имя этого раба? – с показным безразличием и явственно угадывающейся надеждой поинтересовался Джонсон.
– Этого?
– Именно.
– Его зовут Патрик Кларк, ваша милость.
– Ты даже не заглянешь в списки? – спросил Джонсон, с трудом скрывая ликование.
– Мне это ни к чему. Благодаря стараниям этого осужденного нам удалось доставить сюда весь товар без потерь.
– Даже так.
– Истинно так, ваша милость.
– Ладно.
Плантатор отвернулся и пошел дальше, осматривая приглянувшихся ему рабов. Впрочем, прежде чем отвести свой взгляд от Патрика, господин Джонсон слегка подмигнул ему. Многообещающе так подмигнул. Патрик прекрасно знал, насколько жесток этот человек. Ведь именно его жестокость, вкупе с ненавистью к ирландцам, и стали причиной их поединка.
– Господа, представляю вам этого гиганта. Обратите внимание на его крепкое тело. Даже после длительного и утомительного путешествия через океан он все еще могуч, как дуб.
Распорядитель торгов заставил Кевина обернуться, показывая товар со всех сторон. В этом не было необходимости. Стоящие перед помостом уже успели не только его рассмотреть, но и ощупать своими руками. Если большинство проходило мимо Патрика, даже не глядя в его сторону, то Кевина, пожалуй, не пропустил ни один из покупателей.
– Итак, господа, начальная цена за этот великолепный экземпляр всего лишь двадцать фунтов.
– Двадцать фунтов, – тут же подтвердил ставку один из плантаторов.
– Двадцать один фунт, – послышался голос другого.
– Двадцать пять фунтов, – с ленцой произнес Джонсон.