Я наступаю вновь, и теперь опираюсь на стену одной рукой. Вдыхаю тонкий аромат бесподобного тела, и адреналин напополам с возбуждением создают охуенный коктейль.
Я хотел бы ее трахнуть.
Вспомнить, какова эта принцесса на вкус, и не изменились ли ее эрогенный точки. Встать за спиной, положить руки на клитор, и мягко играть с ним, попутно целуя позвонки. Все ниже и ниже, пока губы не окажутся на крутых ягодицах с ямочками, которые я тоже обязательно поцелую и оближу, заставляя малышку удерживаться на ногах из последних сил.
А затем языком и руками доведу ее до криков, и слижу все, что она мне даст, потому что ее вкус для меня самый кайфовый в мире. А следом вогнать член ей в горло, позволяя ей одной укладывать меня на лопатки одним только шевелением языка.
Я настолько тяжело дышу, что не сразу понимаю, как часто и громко дышит сама Бель.
О чем она думает?
Неужели тоже о нашем охуенном сексе?
Медленно вглядываюсь в лицо, дрожащие полные губы, и затуманенный взгляд с покрасневшими скулами… Наклоняюсь ближе, чтобы разглядеть расширившиеся зрачки, и схожу с ума от движений ее языка по губам…
Звонок мобильного заставляет вздрогнуть нас обоих, и облизывающая губы Бель поспешно выныривает из-под меня. Я достаю телефон, вижу Янину фотку, и сбрасываю вызов.
Надо перевести дух, потому что я только что, кажется, был готов взять свою принцессу прямо в прихожей, и даже не вспомнил о ждущей меня дома Яне.
Полная жопа.
Пишу смску, что выезжаю, и оборачиваюсь на притихшую Бель. Та стоит, обхватив себя руками, и смотрит дохрена напуганным взглядом.
- Ты должен уйти, - не то просит, не то требует она.
- Да, - киваю, и надеваю ботинки, - совет хочешь?
Кивает, не раздумывая, и я хватаю куртку с вешалки.
- Шли нахуй своего Очкарика. Он тебя не стоит, принцесса. И не ищи того, кто не способен тебя уберечь.
Как не уберег я когда-то от самого себя.
Бель молчит, и уходить на такой паузе как-то тупо, но я не подкован в словах, а уж красиво прощаться не привык и подавно. Поэтому просто выхожу, громко прошу закрыться на замок, и спускаюсь на улицу.
Холодный воздух остужает заведенное тело, и я сажусь в машину. Курю быстро две сигареты одну за другой, и уже более-менее трезвый еду домой.
Ну нахуй такие встречи, честное слово. Потому что я могу сам себе сколько угодно твердить, что между нами все кончено, но мое тело до сих пор помнит ее. И хочет не меньше, чем три года назад.