Иногда его вызывали маги. Они
тоже знали, что он силен, и лишь смиренно просили о всякой ерунде.
В основном хотели бессмертия, а, получив отказ, чаще всего
предлагали съесть другого человека. Люди глупы, и придумать что-то
новое им трудно. Один, правда, придумал: предложил съесть только
сердце. Из-вра-ще-нец. Ну, его душу он съел первой. Не потому, что
обиделся, просто пришла очередь съесть очередного вызывателя. Тогда
у него существовало правило: убивать каждого второго мага. Очень
мудро — поток желающих рискнуть не иссякал долгие годы. Да, тогда
он ещё мог позволить себе милосердие, пищи-энергии хватало. Он мог
бы не есть людей совсем, но что лучше сочной души мага, звенящей от
боли, и чувства неотвратимой смерти? Только две души!
В те далекие времена его звали
Дар-Кыгых. Имя, которым матери пугали детенышей. Куда все ушло? Мир
изменился, стал неуютным, голодным, неправильным. Пища исчезла, и
поиск чужих душ из забавы превратился в необходимость. Долгое время
он поддерживал силы за счет мелких сородичей. Некоторые из них сами
лезли к нему и пытались просить помощи — таких он ел с особым
удовольствием. Когда пищи мало, мелкие духи тоже вполне ничего на
вкус.
Когда духи кончились, он начал
есть людей. Первый жрец к тому моменту уже давно умер, а новый —
трудно даже сказать, какой по счету, — не захотел приводить ему
магов. Предатель. Пришлось его убить и поглотить душу. Ну а потом и
души других. Людей вокруг водилось много, и их было не жалко — все
равно пользы не приносят, а всех не съесть. Так он думал, но спустя
какое-то время кончились и люди. Старое капище, где он обитал, не
отпускало слишком далеко, и еда банально убежала. Опять подкрался
голод. Недолго, десяток лет, к нему иногда ещё забредали случайные
путники, и он съедал их, но потом и те почему-то прекратили
ходить.
Несколько раз его вспоминали
маги, и удалось пополнить силы, съев их. Теперь он больше не
рисковал помогать никому, голод заставлял нападать сразу, не давая
им возможности понять, насколько Великий Дух ослаб. Тогда его
именем и стали пугать не только детей, но и магов. Впрочем, тех
магов мог напугать кто угодно. Жалкие создания. Каждый следующий —
слабее предыдущего. Последний так вообще не мог поверить, что сам
Дар-Кыгых снизошел до него, долго махал перед ним куском сгнившей
кожи и требовал дать власть над миром. Когда он убивал старика, тот
даже не смог оказать сопротивления. Ничтожество.