А потому Света в подробностях
рассказывала все, что знала, о моде и нравах тех, кто рос и жил рядом с ней.
Рассказывала и осознавала, что, судя по прищуренным глазам Ираиды, этот мир
ждут серьезные потрясения. Женщина с феминистскими наклонностями, бабушка
истинного была рада получить новую информацию.
Если бы Света планировала оставаться
здесь, она бы точно удержала часть того, что ей было известно. Но она не планировала.
Ни в коем случае. Доведет истинного до нужного состояния, выслушает его отказ и
сбежит домой. Вот какие были ее планы. А потому Света старательно припоминала
каждый, казалось бы, забытый факт.
- Стриптиз, говоришь… Есть и у нас
такое, но обычно все эти срамные танцы исполняют служанки, в тихую, - задумчиво
проговорила Ираида, выслушав очередное «откровение». – У вас же, смотрю,
государство не боится разрешать эти танцы на законодательном уровне.
- У нас многое разрешено на этом
уровне, - ответила Света. – Другое дело, что не всех в подобные клубы пускают.
- И это правильно, - степенно кивнула
Ираида. – Мужчины, даже взрослые, в душе часто остаются детьми. Не нужно им
видеть такое непотребство.
Света только хмыкнула. Про себя,
конечно. Многие. Да почти все. Из Светиных знакомых так уж точно. По паспорту
сороковник, а в душе дите дитем.
Трое
суток. Прошло всего трое суток с момента появления во дворце бабушки. А Дарий
уже мечтал сложить с себя полномочия и отправиться простым пехотинцем
куда-нибудь на границу с троллями. Все спокойней и безопасней, чем здесь, в
этом змеюшнике.
Он ошибся, фатально ошибся: истинная и
его бабушка подружились, близко сошлись, стали посещать друг друга чуть ли не
два-три раза на дню, что было немыслимо, если вспомнить об этикете! А самым
ужасным было то, что эти двое втягивали в какие-то свои темные делишки брата и
сестру Дария! Те были слишком юны и наивны и верили, что родная бабушка ничего
дурного предпринять не может.
Появляясь за обеденным столом, эта четверка
многозначительно переглядывалась, хихикала при только им известных моментах и
жутко бесила Дария одним своим видом!
- Сын, о чем ты думаешь? – укоризненно поинтересовался
отец, снова вырывая Дария из его мыслей, далеко не радостных.