Размышляя о путях развития русского театра, Пушкин писал в «Набросках предисловия к „Борису Годунову“»: «…я твердо уверен, что нашему театру приличны народные законы драмы Шекспировой, а не придворный обычай трагедий Расина».
Что же касается Талии – музы комедии, то ее «дремота» – намек на запрещение постановки комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума».
Резкий отзыв автора отражает и восприятие самой Татьяны, которая «волненье света ненавидит» и которой чужда всякая ходульность и искусственность.
Явление героини в восьмой главе
…равнодушною княгиней,
…неприступною богиней
Роскошной царственной Невы, —
изменение чисто внешнее. В душе она осталась прежней Татьяной.
«Если должно сказать о тех достоинствах, которые составляют принадлежность Пушкина, отличающую его от других поэтов, то они заключаются в чрезвычайной быстроте описанная и в необыкновенном искусстве немногими чертами обозначить весь предмет», – писал Н. В. Гоголь. Вот примеры. «Друг Марса, Вакха и Венеры», – таков портрет декабриста Михаила Лунина в десятой главе романа.
Можно долго описывать достоинства этого блестящего офицера, умнейшего человека, одного из первых на поле брани, заядлого кутилу, поклонника прекрасных дам и т. д. и т. п. Поэт определил все это одной строкой, именами трех олимпийских богов: бога войны, виноделия и богини любви.
О блистательном Россини, авторе «Севильского цирюльника», написан, наверное, не один десяток монографий.