Доктор взглянул на не слишком чистые кроссовки полицейского, но промолчал, хотя в реанимацию был запрещен вход без бахил.
– Лучше, если с ней будет разговаривать один и тот же человек, – подчеркнул врач.
Он вернулся в отделение и нашел в списке номер дежурного невролога.
– Необходимо осмотреть пациентку с огнестрельным ранением. Мы вывели ее из комы, речь нарушена. Мне кажется, что это связано не только с интубационной трубкой. Правый уголок губ опущен. Спасибо, коллега.
Он положил трубку. Только сейчас почувствовал, насколько устал. Его дежурство должно было закончиться еще одиннадцать часов назад. Сначала он оперировал, эту женщину с трудом спасли. Сейчас напряжение потихоньку уходило, а он едва держался на ногах.
Неделей раньше
Не я бью – верба бьет. Через неделю Велик День…
Cемь деревянных посылочных ящиков, обклеенных штрих-кодами британской почты, стояли на беленом полу. Спереди они были покрыты тонким слоем снега, который моментально таял в теплом помещении и превращался в грязную лужу. Саша Залусская разрезала защитную пленку, потом долго срывала ее и засовывала в мусорный пакет. Наконец появились корявые буквы, написанные детской рукой по-английски: «Книги», «Одежда», «Стекло», «Странные вещи – Каро», «Бумаги мамы», «Люстра». Саша закурила, уселась на полу по-турецки и подумала о том, что эти коробки очень похожи на забытые в спешке прежним жильцом, а ведь все это было ее имущество. «Старею, – подумала она, – начинаю обрастать хламом».
Еще десять лет назад она могла уложить все в багажник «Вольво-740». Потом бывало, что все ее вещи помещались в одном кожаном рюкзаке или их могла заменить кредитная карта в кармане. А сейчас ей тридцать шесть лет, и у нее семь небольших контейнеров, набитых до краев. А сколько еще коробок осталось в Шеффилде? Подписанных, тщательно обернутых пленкой. Перед самым отъездом она решила, что не будет перевозить их в Польшу. С таким количеством вещей убегать было трудно.
Ключи от квартиры она получила сегодня утром в киоске Гданьского аэропорта, вместе с картой, на которой был обозначен маршрут, и листком с надписью мелким почерком:
«Хорошей новой жизни! Д.» Она никогда не видела мужчину, который сдал ей квартиру. Объявление нашла на сайте Гамтри. Двухэтажный дом в стиле модерн, 1910 года постройки, на улице Королевы Ядвиги, всего в трехстах метрах от пляжа. Квартира располагалась на втором этаже и была двухуровневой. С хозяином они связались через скайп, он показал фотографии. Сто двадцать метров вездесущей белизны, со стеной огромных окон, выходящих на тихую улочку. Старые, хорошо сохранившиеся доски на полу, открытые беленые кирпичи на стенах. До пирса всего три минуты, включая спуск по ступенькам. Даже не верилось, что в Польше есть такие квартиры. Она сразу согласилась, хотя можно было и поторговаться. Хозяин очень обрадовался и дал координаты сводного брата.