Доктор Мозг. Записки бредпринимателя. Избранные рецепты осмысленной жизни. - страница 39
– Мэри, ты что? Что с тобой?
– Нехорошо что-то… Голова кружится… Поедем домой? Мне бы полежать немного…
– Пройдет. Полежи здесь.
– А где?.. Розалиночка, у тебя в спальне можно?
– Да-да, конечно, конечно – затрепыхалась Розали.
– С-сама не вставай, – строго приказал поддатый сенатор. – Поможем. Ать-два-а – взяли!
Все четверо, подхватив Мэри с разных сторон, дружно препроводили лазутчицу в логово врага.
Улегшись, Мэри слабым голоском попросила:
– Закройте, пожалуйста, поплотнее дверь, свет мешает. Попробую немного вздремнуть.
…Ну вот, дверь закрыта, болтовня и смех за ней продолжаются. Можно приступить к обыску. Начнем с прикроватной тумбочки… В этом ящике ничего, кроме косметики. А в этом?.. Ага, вот.
…Каждая моя клеточка принадлежит тебе, каждая в отдельности и все вместе… если бы хирургическая операция сделала нас одним организмом…
…хочу с тобой на Северный Полюс… там мы ставили бы рекорды продолжительности поцелуев…
…всем своим существом я стремлюсь к тебе, каждое движение моего сердца откликается на тебя…
Одно из любовных писем Джона к Розали, копия которого появилась потом в печати.
Угловатый, с мощным нажимом почерк супруга. Четырнадцать страстных любовных писем.
…столько любви на одну такую юную девушку – ты еще не устала?.. дочитывая твое письмо, я с ума схожу, а ты тоже?.. Можешь ли целовать меня два часа без устали?.. я хочу тебя 24 часа в сутки и готов сокрушить вселенную за то, что дни такие короткие…
…все будет чудесно, нам нужно лишь аккуратно вести игру… пока что приходится играть, но мы будем вместе…
Аккуратно утрамбовав документы в бюстгальтер, немного еще полежав для правдоподобия, Мэри вернулась, как ни в чем не бывало, в гостиную.
– Ну, как ты?
– Получше. Немножко слабость еще есть. Налейте винца.
Лав стори: скандал с оттенком печали
Вечером следующего дня Розали заглянула в прикроватную тумбочку. Оправившись от шока, сообразила, кто похититель писем. Сказать Джону решилась лишь через день. Он побледнел и присел на край лабораторного ящика для крыс. Тошнотный холодок в животе дал знать, что час пробил…
Вернулся домой раньше обычного. Мэри, как ни в чем не бывало, сидела, покуривая, за пасьянсным столиком.
– Верни мои письма.
– Какие письма?..
– Ты знаешь.
– А… Ты об этих записочках к твоей девочке?.. У меня их нет.
– Где они?