«Приговор», вынесенный Земским Собором 30 июня 1611 г. в «безгосударное время», признается актом общеисторической значимости. Новый приговор стал своего рода земской конституцией и одновременно наказом для «тройки» и руководством к действию. Земская конституция 1611 г. показала, что в России народился новый, невиданный прежде высший орган управления, не стесненный опекой Боярской думы и Освященного собора и подотчетный лишь сословным представителям. Члены комиссии получили полномочия «промышлять» ратными и прочими делами, а главное – «строить землю».
6. Проведена большая работа по мобилизации дворян и лиц других сословий в ополчение. Была произведена мобилизация дворян и всех прочих служилых людей. Организована материальная помощь ополчению (сбор денег, снабжение продовольствием и др.).
7. Власти попытались навести порядок в поземельных отношениях. Земли изменников и излишки окладов конфисковывались и шли на раздачу служилой мелкоте. Решались вопросы конфискации и перераспределения земель. Раздел о землях занимал центральное место в земской конституции 30 июня 1611 г. Земский Собор четко и бесповоротно решил отобрать огромные земельные богатства у членов боярского правительства и поддерживавшей его столичной знати. «А которые до сих пор сидят на Москве с Литвой, – было записано в приговоре, – а в полки не едут своим воровством, и тем поместий и вотчин не отдавать». В случае выполнения земской программы не только материальное благополучие, но и политическое господство верхов боярской аристократии было бы подорвано раз и навсегда. Конфискованные родовые вотчины не должны были перейти в руки младших отпрысков боярских фамилий, участвовавших в земском движении. Земский собор разрешил им лишь получить оклад из поместных владений родичей бояр, которые «воруют на Москве с Литвой».
Конфискованные у аристократии земли предполагалось передать разоренным ранее служащим, участникам освободительной борьбы. Земский собор постановил «испоместити наперед дворян и детей боярских бедных, разоренных, беспоместных». Никто не вправе был требовать своей доли, «покаместа бедных и разоренных всех не поместят». Первыми землю должны были получить служилые люди захваченных пограничных уездов, жертвы «литовского разорения».
В основе земельных решений Собора лежали челобитные грамоты земских дворян. Те же самые грамоты пестрели жалобами на своз и бегство крестьян. Следуя воле дворянства, Совет земли подтвердил незыблемость порядка, сложившегося после отмены Юрьева дня. Сыску и возврату помещикам подлежали крестьяне, свезенные из поместья в поместье, а также крестьяне и холопы, сбежавшие в города.