– Так что с Жекой-то случилось, где
он? – спрашиваю Геныча, когда с приветствиями покончено.
– Беда случилась с Жекой, – хохотнул
Макс.
– Вот ни хрена не смешно! – рявкнул
на Малыша Геныч и повернулся ко мне. – Есть предположение, что Жека
сейчас сидит в тазике со льдом. Он же мышцы на ноге потянул…
помнишь?
Я киваю, но пока не вижу связи с
тазиком.
– Во-от! А эта его сучка пучеглазая
мазь посоветовала – «Финалгон» называется. Ну, Жека и возрадовался!
Ногу-то он намазал… И даже руки помыл!.. А потом писать пошёл… Ну и
всё! – припечатал Геныч. – Теперь он свой нефритовый столб
замораживает. Так я ж ему говорю – ты к нему курицу замороженную
привяжи и давай к нам. Но чтоб по пути к этой марамойке заскочил и
отблагодарил как следует за совет. Как зовут-то её, Кир?
– Света?
– Вот да – Света! Звезда… японского
балета! – лютует Геныч. – Ишь, чего удумала, советчица!
В это же время я с удовольствием
наблюдаю, как мой брат входит в «Колокольчик» и, облизанный
плотоядными женскими взглядами, пробирается к нам. Прихрамывает,
морщится слегка, но живой. И улыбается.
– Здорово, бандиты! Макс, ну ты
лысый, как урод!
– Жека, сокол мой! – радуется Геныч,
бросаясь ему навстречу. – Ты как, детомёт себе не отморозил?
– Ну ты ещё пощупай, придурок!
Разберёмся лет через… дцать… – отмахивается Жека. – Ну что, за
встречу и за проводы? Предлагаю начать здесь, а догонимся потом в
«Саламандре».
– А это где? – интересуется Макс.
– А это, Малыш, – загадочно вещает
Жека, – то, что доктор прописал от мозолей на руках! Там самое
щедрое крейзи-меню – можно всех!
Геныч радостно кивает и
добавляет:
– И в «Саламандре» ты точно не
встретишь вот такие тонкие и кривые чулочки, – он кивает на
приближающуюся стайку девчонок, среди которых в тонконогой юной
брюнеточке я узнаю свою двоюродную сестрёнку Наташку. И, между
прочим, родную сестру Жеки...
Шестнадцатилетняя Наташка со своими
огромными синими глазами и тоненькими ножками похожа на
трогательного оленёнка. Когда-то я был предметом вовсе не тайных
грёз моей маленькой сестрёнки, но однажды в её изменчивое сердечко
ворвался брутальный и громкоголосый Геныч и вытеснил всех
конкурентов.
– Геныч, ты за базаром следи иногда!
– недовольно рычит Женёк.
– Жек, да клянусь, я её не узнал! –
виновато гудит Геныч. – Я ж на ножки смотрел... Хорошие такие
ножки, перспективные... А мясо успеет ещё нарасти... Кирюх,
правильно я говорю?