Однако за пределами
университета Женя была обычной девушкой со всеми теми заботами и проблемами,
которые могут мучить представительницу прекрасного пола её возраста. По крайней
мере, она старалась ею быть. Потому что и в кругу друзей нет-нет да мысли её
перескакивали от дел насущных к Хромому Тимуру или стоянию на Угре.
Вот и сейчас, переминаясь с
ноги на ногу на остановке в ожидании автобуса, чтобы наконец-таки отправиться
на день рождения к Максу, Женя подумала, что в понедельник надо сходить в
деканат и попросить организовать для студентов поездку на Куликово поле, чтобы
приурочить её к лекции о Дмитрии Донском. Она уже давно там не была сама, а
студентам тем более будет вдвойне интересно послушать о великом русском князе в
атмосфере тех мест, где состоялась великая битва. Конечно, надо бы было
устроить эту экскурсию в сентябре, приурочив её к дате, когда произошла
Куликовская битва, но в начале учебного года всегда столько дел, что невозможно
что-то толком организовать.
Женя так погрузилась в свои
мысли, что не заметила, как подошла к самому краю автобусной остановки, как и
не увидела огромной лужи, плескавшейся у самых ног. Вдруг вынырнувшая откуда-то
машина на полном ходу пронеслась мимо, окатив девушку грязной жижей с ног до
головы. Женя не то что не успела отскочить в сторону, она даже не успела
подумать об этом.
— Вот сволочь, — крикнула
она вслед автомобилю, водитель которого, кажется, заметил в зеркало заднего
вида, что натворил. Женя увидела, как он развернул машину и снова подъехал к
остановке, но теперь уже медленно и аккуратно. Окно со стороны пассажирского
сиденья опустилось, и Женя увидела мужчину, смотревшего на неё несколько
обескураженно.
— Прошу прощения, девушка,
я вас не заметил, — извиняющимся тоном произнёс мужчина.
— Не заметил он! Ты
посмотри, что ты наделал! — взвилась Женя.
Выглядела она и впрямь
плачевно. По белому пальто стекали серые потеки грязной воды, впитываясь в
мягкую шерсть и оставляя уродливые пятна. А прическа! Она просидела в салоне
три долгих часа, пока парикмахер справлялась с её непослушными кудрями,
выпрямляя волосы и укладывая их красивыми волнами. Теперь же с волос Жени, как
и с одежды, стекали струи грязной воды.
— Что мне теперь прикажешь
делать?! — орала Женя.