–
Спасибо.
Бескрайние айсберги в его взгляде не
предвещают ничего хорошего, и я съеживаюсь, ожидая
обвинений.
Он
внимательно смотрит на меня, вздыхает и говорит вполне
спокойно:
–
Если ты не умеешь плавать, зачем прыгаешь в воду?
– Я
не помню, умею или нет, – лепечу в свое оправдание.
– Ты
решила поэкспериментировать?!
–
Нет! – бормочу, смущаясь от тупости своего поступка. – Я забыла об
этом.
Внезапно ощущаю: мы так опасно рядом и на нас
практически нет одежды. Тут же обдает жаром несмотря на то, что
секунду назад я ежилась от прикосновения холодного ветра к мокрой
коже.
Поднимаю глаза, вижу волнующий все мое
существо потемневший синий взгляд и пугаюсь своих желаний. Хочу
снова почувствовать его тело, коснуться этих мощных рук с
венами-реками, а еще пересчитать кубики пресса и даже скользнуть
вниз под резинку боксеров за этой волнующейv-образной
мышцей, нахально манящей к себе…
В
этот момент самый непредсказуемый человек резко отходит от меня,
подбирает с земли свою одежду и направляется к дому.
Смотрю ему вслед и почему-то чувствую себя
провинившимся ребенком, которого лишили сладкого.
В
положенное время обеда прихожу на кухню и застаю там хозяина
дома.
Мужчина бросает на меня привычный холодный
взгляд. Он еще явно не отошел от инцидента на озере, но я все равно
сообщаю ему:
– Я
голодная.
«Медведь» ворчит.
–
Опять встала.
–
Мне надоело есть в одиночестве! – эмоционально возмущаюсь. – Я
привыкла к обществу. Наверно…
Мужчина жестом показывает мне на стул возле
стола, и я тут же приземляюсь на него. Ставит передо мной тарелку с
супом, и я едва не жалуюсь, что сегодня опять его
похлебка.
«Груда мышц» садится напротив и, не смотря в
мою сторону, начинает поглощать содержимое своей
тарелки.
–
Почему ты живешь здесь один?
Оглушительная тишина в ответ, но через пару
секунд он выдавливает предостерегающее:
–
Это тебя не касается.
Растерянно таращусь на него, удивленная такой
реакцией. Я же не спросила ни о чем запретном или
неприличном!
Помолчав немного, выдаю другой
вопрос:
–
Давно ты здесь?
–
Ешь молча! – рявкает грубиян, и я вздрагиваю так, что ложка
подпрыгивает в моей руке и звенит, падая в тарелку.
Обижаюсь, надуваюсь, как мыльный пузырь, и,
уставившись на еду, констатирую: диалога с ним у нас не получится.
Никогда!
Через несколько секунд, перестав дуться,
запихиваю в рот ложку супа, отмечая, что он вкусный, и отвечаю
самой себе – давно, раз он умеет так хорошо готовить.