‒ Не стоит говорить
об услышанном остальным.
‒ Заметано, шеф. Я ‒ могила!
Данные приборов обнадеживали.
Чтобы сэкономить в баллонах сжатый воздух, я решил снять шлем. Зоран
с тревогой в глазах наблюдал за процессом.
‒ Ты серьёзно рискуешь, Ален…
Я сделал первый глубокий вдох,
и блаженно зажмурился, подставив лицо лучам белого солнца.
‒ Снимай шлем, Зоран. Этот
воздух чище, чем на нашем корабле.
Парень без возражений
избавился от шлема.
‒ На первый взгляд воздух
идеален для дыхания, ‒ после долгой паузы проговорил он.
‒ А мы удачно
приземлились, ‒ поднявшись на холм, заметил я.
«Шёлковый Путь» находился
в центре огромного по площади горного кольца, словно в жерле
огромнейшего вулкана. Причём с корабля горы казались гораздо меньше, чем
в действительности, причиной тому были сизые облака, скрывающие большую их
часть.
‒ Из-за этих облаков мы могли
врезаться в горы, - угадал мою мысль, Зоран.
‒ Нам нужно узнать, что
за ними и поискать, чем заполнить баки наших вездеходов. Надеюсь, мы
не навечно здесь застряли.
До заката мы достигли
подножия гор. Уставшие, измученные долгой дорогой, мы решили здесь заночевать.
Нам нравилось думать, что костёр, горевший из несгораемых пластин,
работающих на обычных батареях, был первым костром, зажжённым на этой
планете человеком. Пусть он и не был настоящим костром, но всё же
это был первый след, который мы оставим после себя. Это будет как слова,
вырезанные на дереве: «Здесь был…», служа пусть и недолго загадкой
для местных исследователей.
После ужина Зоран лёг спать,
а я решил бодрствовать на всякий случай. Прослушиваясь
к звенящей тишине ночи, меня наполняло тревожное чувство, будто я оказался
с завязанными глазами посреди океана в самый штиль. Над головой
светили звёзды. Они были не такие как на Земле. И дело
не в том, что незнакомые, а в местной атмосфере. Из-за неё
они казались розовыми.
Чтобы не задремать, я
включил электронный блокнот и принялся записывать свои наблюдения
и впечатления, произведённые этой планетой. А также вычислил период
вращения её вокруг своей оси. Сделав вывод, что сходство с Землей имеется
и дежурить мне до середины ночи ещё часа три.
В бинокль я пытался
разглядеть хоть какие-то признаки местной фауны. О флоре я
и не говорю ‒ ни одной травинки, словно растений на планете
нет вообще. Но ведь известно: первое впечатление обманчиво. Растения всё же
были, и это мы установили ещё на корабле, прежде чем опуститься
на планету.