Резануло Анвара прямо по сердцу. Да, видать, глубоко резануло: пришлось даже за него схватиться! А уж удивился он – дар речи потерял. Потому что нижняя челюсть отвалилась почти до пупка… (Шутка! На самом деле – только до воротника рубахи.)
Однако, когда пришёл немного в себя, (Ну так – шахзоде же! Не чета простым смертным!) спросил:
– Как же звать-величать тебя, о Пэри моей мечты? Прелестнейшая из дев?
– А зовут меня Камилла. Я – дочь повелителя Пустыни Борбасса. И если по нраву я тебе, – шахзоде сразу закивал: ему опять перехватило дыхание! – поезжай прямо на запад, пока не доберёшься до Города Теней. Если сможешь спуститься в его подземелья, да преодолеть все преграды и ловушки, что поставил на пути таких, как ты, мой отец, тогда встретишься и с ним самим. И сможешь попросить моей руки.
А сейчас – прощай! Вышло время, которое он отпустил мне на прогулку.
Камилла исчезла. А шахзоде только и успел подумать, что, оказывается, не только сыновей отпускают отцы порезвиться на охоте, а и… – как вдруг вокруг зачихали, зафыркали, зашикали… Это стали превращаться обратно в людей и коней камни, в которые обратила их дочь повелителя пустыни. Вернулись в первоначальный облик все – никого не перепутала милая шутница. А ведь – могла бы, как понимал сейчас Анвар.
– Отряд! Стройся! За мной, шагом марш… – Анвар теперь понял, где они находятся, и посчитал себя обязанным возвратить всех домой лично. И убедиться, что все остались живы и здоровы. Маршрут ясен: раз Пэри его мечты приказала ехать за ней на запад, им сейчас нужно – в противоположную сторону. В город.
Спутникам его порывистым – по домам. Лечить ожоги солнечные, да отсыпаться.
А ему – предупредить отца. Собраться-снарядиться.
Да – в путь!
Три дня отсутствия сына должны были, вроде, напрячь падишаха Иброхимбека.
Однако почему-то не напрягли. Даже крошечки волнения не выказал он перед уважаемым Диваном, когда обсуждали они архиважные государственные дела, накопившиеся к моменту прибытия юных охотников.
А прибытие торжественным отнюдь не было: гордиться-то особо нечем. Ни добычи, ни веселья. Только пропылились все насквозь, обгорели, да устали. Да и коней чуть не до полусмерти заездили.
И вот, только когда шахзоде убедился, что все друзья его отбыли по домам, да помылся как следует, чтоб не вонять п