– В каком порядке вы давали куклам имена?
– Первой была Джинкс. Потом – Дерри. Потом – Белла. Последней была Нола.
– Салли, слушайте меня внимательно. Я хочу поговорить с самой первой. С Джинкс. Как вы думаете, она согласится?
Салли пожала плечами.
– Ну что ж. Когда я произнесу «Выходи на свет», вы снова погрузитесь в сон. Выйдет другая личность и станет говорить со мной. Когда я скажу «Возвращайся во мрак», эта личность вернется туда, откуда пришла. Какие слова я буду произносить?
– «Выходи на свет» и «возвращайся во мрак».
– Хорошо. Итак, Салли, я хочу поговорить с Джинкс. Я велю: Джинкс, выходи на свет.
Надо сказать, я такого не ожидала. Думала, сейчас он меня вызовет – после рассказа Беллы. Это было бы логично: вызывать – так уж по порядку. В любом случае время для разговоров с Джинкс он выбрал неподходящее. С ней ведь хлопот не оберешься. Роджер Эш про Джинкс ничего не знал и к встрече готов не был. Поэтому, когда он произнес «Джинкс, выходи на свет», я сама выскочила. Может, это и неправильно, да только Джинкс у нас буйная, а кому нужны проблемы?
– Привет, – сказала я. – Знаю, вы звали Джинкс, но я подумала, лучше сначала мне с вами встретиться, предупредить вас. Джинкс – опасная особа.
– А вы кто?
– Дерри.
– Как жизнь, Дерри?
– Не фонтан.
– В чем проблема?
– Раньше я без труда выбиралась, а теперь – с трудом. Поначалу я в разум Салли входила запросто, как рука в перчатку. Но с некоторых пор мне сократили время.
– Чего вы хотите, Дерри?
– Хочу стать настоящей. Хочу все время жить по-нормальному, а не от случая к случаю. Хочу на лыжах кататься, под парусом ходить. Летать хочу. С парашютом прыгать.
– Вы когда-нибудь пробовали эти виды спорта?
– Один раз попыталась покататься на лыжах. Это было в Вермонте. Салли потом не могла вспомнить, где и как умудрилась вывихнуть левую лодыжку. А сейчас я трусцой бегаю – вот и весь экстрим.
– Что вы думаете о Салли?
– По-моему, таких зануд, как она, еще поискать. Вы себе не представляете, как мы все с ней мучаемся. Она же целыми днями или сериалы смотрит, или квартиру прибирает. В понедельник пылесосит, во вторник у нее стирка, в среду – мытье окон, и так без конца. Потому что пыль неистребима, можно всю жизнь провести в бессмысленной борьбе. Мне такое не по нраву. Жить не так надо. Только и отрываюсь, когда клиентов в ресторане обслуживаю.