Потом просто сказал, поворачивая чайной ложечкой пакетик:
– Действуйте, ребята. Я не прошу Андрея докладывать мне свой план, потому что доверяю его интуиции и порядочности. Да и такие орлы, как Грачёв с Турчиным, в случае чего, его подстрахуют.
– Я завтра же доложу о том, что удастся нарыть сейчас, – пообещал Озирский.
– Андрей, на тебе и так шесть дел, в том числе и по хищению оружия! – напомнил Всеволод, надевая шарф и шапку. – А мы тут с человеческим мясом влезли…
– Лично мне хочется, чтобы питерцы всё-таки питались мясом животных. Даже в блокаду далеко не все докатывались до такого позора.
Озирский, стоя у окна, отсутствующим взглядом смотрел на предновогодний, ещё шумный, но в то же время уже тёмный, настороженный Литейный проспект.
Потом он предположил неожиданным грустным голосом:
– Думаю, что сегодняшней ночью многие окажутся в больницах…
– Типун тебе на язык! – испугался Петренко. – А уж нам-то работёнки точно много будет.
– И медикам, – настойчиво вещал Андрей. – Вы только представьте – пьяная озлобленная толпа вылезает ночью на улицу. Ни для кого никаких ограничений. На что хотите поспорим – в дежурной части задымятся провода.
– Да где уж мне с тобой спорить-то?…
Геннадий Иванович отхлебнул то ли чаю, то ли чифиря – его напиток по цвету напоминал ячменный кофе без молока.
– Ладно, ребята, идите, только будьте осторожнее. В тёмные углы раньше времени не суйтесь, в драки не ввязывайтесь. И вообще, не надо эту публику пока провоцировать. Особенно это относится к Андрею, который после осени ещё не до конца выздоровел. Я до сих пор боюсь за тебя, слышишь? – Петренко похлопал Озирского по руке. – Три месяца – не срок. Ты должен беречь себя и не рисковать понапрасну.
– Может быть, нам повезёт, – загадочно сказал Андрей. – Бывает ведь, что под Новый год исполняются желания? Мы сейчас прокатимся по нескольким адресам…
– Далеко? – забеспокоился Турчин, представив себе реакцию Аллы.
– Не очень. Самый длинный конец – Московский район. Потом Севыча забросим на проспект Славы и вернёмся. Саш, ты пойми…
Озирский нырнул в свою дублёнку и застегнул её на последний крючок. Потом внимательно осмотрел себя в зеркале. Грачёв уже подпрыгивал у двери.
– К молодожёнам должно быть особое отношение. Думаю, что вы с Аллой Валентиновной уже достаточно друг на друга нагляделись. А вот у Лилии Николаевны сердце разорвётся, если Всеволод не явится встретить первый их совместный Новый год…