«Вот так, – подумал Миша, – живешь и не знаешь, кто напротив живет».
Миша понял, что мыслит о непонятном и безобидном на почве страха. Он снова посмотрел на мух. Они не переставали смеяться. Ему казалось, что они говорят с ним. Они жужжали о том, что скоро придут и за ним. Что скоро он будет так лежать. Скоро.
Миша отогнал подобные мысли и уставился на мух. Хмыкнув, он просто показал им средний палец.
Придя в себя, Миша двинулся к тумбочке, куда смотрела мертвая девушка. Там лежал сотовый телефон и сумка. Мишу слегка качнуло от помутнения, и он облокотился на тумбочку, которая упала, забирая его с собой. Миша упал и сразу же подскочил. Он взял телефон и разблокировал дисплей. Он уже набрал первую девятку, как вдруг его взгляд упал на девушку. Содержимое сумки вывалилось на девушку, а именно внимание Миши привлек кошелек, который упал в руку девушки. Миша уставился на него. Сотни мыслей пробежали у него в голове. Миша посмотрел себе под ноги и снова на кошелек. Деньги были нужны. Миша прикусил губу. Сглотнувши Миша задрожал.
«Она же мертвая, – он оправдывался у себя в голове. – Ей все равно. Она ничего не имеет против.»
Миша вспотел. Минуты шли. Содержимое кошелька манило Мишу. Звало его, влекло. Мухи кричали о его кончине. Кошелек звал. А девушка уставилась в никуда. Миша бросил телефон на диван и сделал шаг вперед. Ещё один. Миша навис над девушкой и глядел на нее.
«Это… просто… прости…» – Миша не знал, что сказать.
Он наклонился. Труп ужасно вонял, но казалось, Миша забыл об этом. Он потянулся к ее руке. Она была холодна, как лед. Миша сморщился и вырвал кошелек из мертвых рук девушки. Он не стал проверять его здесь. Ему хотелось поскорее уйти отсюда, а дома он вызовет полицию. Миша развернулся к двери.
«Ты следующий, Колинс!» – кричали мухи.
Миша зашагал прочь.
«Не стыдно брать чужое, Миша?» – кто то сказал отвратительно-корявым голосом.
Миша не стал оборачиваться. Он знал, кто с ним говорил.
«Я беру эти деньги на еду», – проговорил Миша.
«Ты врешь! – вскрикнуло нечто. – Ты берешь эти деньги, чтобы напиться в стельку.
Голос стал смеяться. Этот смех мог бы свести с ума.
«Ты уже мертва, а это значит, что тебе насрать, поняла?» – Миша повернулся, но все было так, как лежало. Труп бедной девушки так же лежал с челюстью идиота. Миша ещё раз осмотрел комнату и поправил шапку.