На небе начали появляться пока еще бледные звезды, но было достаточно светло, чтобы видеть все, что находится вокруг. Брат и сестра поднялись на крыльцо. Открыв дверь, сразу же почувствовали неприятный запах. Фарамор, обучавшийся алхимическому ремеслу, понял, что это запах серы.
– Постой здесь, – сказал он Невее, потом снял с плеча вещевой мешок и положил его на крыльцо возле двери так, чтобы она не закрывалась. Сделав несколько шагов в полумрак дома, Фарамор почувствовал хруст под ногами. Он присел и увидел на полу разбитую склянку и рассыпанный порошок. Сера. Обычно ее покупают целители, для изготовления мазей. Он выпрямился и увидел блеснувшие ряды склянок на стеллажах. В углу стоял алхимический стол с ретортами и большим перегонным кубом, совсем как в лаборатории старого учителя Шабатара.
Он подошел к стеллажам, взял несколько склянок и вышел на крыльцо.
– Ты что-то нашел? – поинтересовалась Невея.
– Это дом местного алхимика, – сказал Фарамор. – В этих склянках может оказаться что-нибудь ценное. Сейчас посмотрим.
Он сел на ступеньки и начал рассматривать содержимое прозрачных бутылочек. Невея присела рядом на корточки, в ее глазах горело любопытство.
– Здесь угольный порошок, – уверенно определил юноша нечто черное в одной из склянок. – Ничего полезного, – он отставил бутылочку на ступеньку.
В другой – оказалась прозрачная жидкость. Фарамор вынул пробку и осторожно понюхал.
– Ага, жгучая роса, – определил он. – Это кислота. Ее вполне можно продать какому-нибудь кузнецу или ювелиру. Положи в мешок, – Фарамор закупорил склянку и отдал Невее. Потом рассмотрел оставшиеся бутылочки и не обнаружил больше ничего полезного. Он поднялся, взглянул на дверной проем и решил, что лучше прийти в этот дом утром. Сейчас же им надо найти место для ночлега.
– Скоро совсем стемнеет. Пойдем в другой дом. Здесь воняет серой.
Они сошли с крыльца и встали как вкопанные: по улице, опираясь на кривую клюку, к ним шел старик.
– Похоже, гости пожаловали! – подойдя ближе, громко и приветливо сказал он. – Давненько, давненько…
Его голова была лысой, если не считать седых пучков волос на висках, тянувшихся к затылку. Впалые щеки покрывала щетина, переходящая в жидкую бороденку. Из-под кустистых бровей смотрели прищуренные выцветшие глаза. На тощей согбенной фигуре – длинная мешковатая рубаха перепоясанная веревкой.