– Да, – ответила я и почувствовала, что это превращается в традицию – стоять вот так, возле двери в 802-ю комнату, и приветливо улыбаться.
– Они вроде бы с пар уже вернулись. Смеялись на весь коридор, я слышала. Попробуй еще постучать. Может, спят.
Я снова забарабанила кулаком в дверь. На рукав куртки что-то посыпалось. Побелка с потолка что ли?
– Наверное, ушли куда-то.
Девушка пожала плечами и скрылась в комнате, захлопнув дверь.
Только теперь я вспомнила, что Ира (оказывается, лохматую зовут Ира) обещала оставить ключ у вахтерши, если они с Ларисой уйдут.
Тащить сумку к лифту не хотелось. Но никто и не обещал, что будет легко. Вон, тетя Вера даже всплакнула, когда я ей про общежитие сказала (хотя, может, это она от радости).
Вахтерша, колоритная тетка в платке, повязанном на манер Солохи из «Вечеров…», встретила меня неприветливо. Сдвинув брови так, что складка между ними показалась трещиной, она сделала мне выговор. После каждой фразы вахтерша на секунду сжимала губы в еще одну трещину, только ярко малиновую.
– Ты почему в лифт заскочила, вместо того чтобы зарегистрироваться в журнале посетителей? – вопрошала она. – К кому ты пришла? Ты знаешь, что посторонние не имеют права разгуливать по общежитию. Тебе здесь что, вокзал, что ли?
Я подождала, пока она выпустит пар, потом подала пропуск.
– Почему сразу не показала, когда я тебя окликнула?
– Я не слышала, извините. Можно мне ключ от 802-й?
Вахтерша повернулась к видавшей виды красной деревянной доске с гвоздиками, на некоторых из которых висели ключи.
– Нет тут ключа от 802-й. Он у твоих соседок на руках.
Солоха уселась за стол в своей застекленной каморке и взяла в руки газету. Мол, все, свободна.
Я решила подождать в холле – может, девчонки за хлебом вышли. От нечего делать я рассматривала помещение: бледно-розовые стены (у меня кожа после зимы точно такого цвета бывает), доска с правилами общежития (судя по безмерному количеству бумажек, правила сочиняла Солоха), стульчики вдоль стен (а-ля утренник в детском саду), кадка с ветвистым растением в углу (как оно там, в темноте, умудряется ветвиться-то).
Нет, видимо, Ира с Ларисой ушли не за хлебом.
Стервы.
К следующему дню полагалось учить слова, делать упражнения по грамматике и готовиться к семинару по лексикологии. Я начала нервничать.