– А что они хотели?
– Думали, что здесь склад, что есть что взять. Но я честно раздал долги твоего мужа, я был в курсе всех его дел. Да и кое с кого стряхнул долги, а как иначе? Но все это в прошлом. Сюда больше никто никогда не сунется. Правда, пришлось после всех этих разборок приводить в порядок дом. Ты бы видела, что стало со стенами, мебелью. Это просто счастье, что тебя здесь не было.
– Могу себе представить, что здесь происходило.
– Тебе незачем это представлять. Главное, все закончилось, и теперь ты спокойно можешь жить здесь. Сколько угодно. Да только ты ведь не для этого приехала?
– Нет, не для этого. Я приехала, чтобы повидать тебя и попросить поехать со мной. Одной мне не справиться.
– Что-нибудь случилось?
– Нет.
– Но мне и здесь хорошо.
– Я решила действовать. Хочу найти своих родителей.
– Понятно. Все никак не можешь успокоиться? Но зачем тебе это? Мы с тобой уже столько раз говорили об этом. Предположим, найдешь ты свою непутевую мать. Дальше-то что? Она пьяница или просто женщина, потерявшаяся в жизни. Или наоборот, с ней все в порядке, она замужем, у нее дети, твои братья и сестры. Ты что, собираешься их опекать? Кормить-поить? Эти люди для тебя чужие, и ты никогда не станешь им своей, сколько бы бабок ты в них ни вкладывала. Ты никак не хочешь понять, что общая кровь – еще не причина соединяться с людьми. Чужие подчас становятся гораздо ближе родных по крови. Поверь мне, тебе не стоит вмешиваться в чужие судьбы.
– Но я не собираюсь вмешиваться. Я просто хочу узнать, из какой я семьи, кто мои родители. Я, может, даже и не подойду к ним. Просто узнаю, имеют ли они отношение к музыке…
– Ты снова о той женщине? Ты не подумай, я не жестокий и не бессердечный…
Пока мы разговаривали, Ерема накрывал на стол. Он привез из города мою любимую рыбу, мои любимые пирожные. Да он на самом деле знал о моем приезде, он ждал меня! Выходит, каждый мой шаг был ему известен. И потому он был более-менее спокоен в отличие от меня. За целый год я не совершила ни одной ошибки. Жила под фамилией Лазарева, хотя все мои банковские счета были по-прежнему на имя Валентины Соленой. Как и банковская ячейка здесь, в Питере, где хранился основной капитал.
– Я понимаю, что тобой движет простое женское любопытство.
– Нет, Ерема, это не любопытство. Я думаю, что моими родителями были музыканты. И что моя мать – пианистка. Довольно известная в С., потому что я вспомнила некоторые детали из моего детства. Помнишь, тот дом, о котором я тебе рассказывала. Так вот, там были люди, музыканты, они, как и эта женщина, играли на рояле, прогуливались на лужайке вокруг дома с бокалами, думаю, в них было шампанское…