В ту – последнюю – встречу они с Ириной сидели на кухне и пили горячий чай с баранками – всё, как в детстве. Вот только отец предпочитал повесить баранки на электрический самовар, словно связку золотисто-бежевых орденов на грудь блистательного серебряного генерала. Это всегда казалось сёстрам неуместным, ведь самовар был и сам по себе красавцем. По нему сохли все заварочные девочки-чайнички в округе и хвастливые «баранкины награды» ему совсем не шли. Поэтому вместе с Ириной они тайком снимали «ожерелье» с груди генерала, разрезали верёвочку и аккуратно сваливали баранки в большую стеклянную салатницу. Как там она звалась? Ах, да… графиня Баранкина… в дни праздников – Салатная Дама.
– Слышь, Маринка? Помнишь, как мы жили в волшебном королевстве и были в нём принцессами-сорвиголовами? А мама и папа…
– А мама и папа были там королём и королевой, – рассеянно сказала Марина, прикидывая, на какой автобус ей удобнее всего сесть, чтобы вовремя приехать на вокзал.
– Богиня-королева-мать и король-отец, Усталый Рыцарь, – Ирина, прищурившись, смотрела на младшую сестру. Ох уж этот строгий «Взгляд Взрослой Сестры»! Да-да, «я старше и лучше знаю, что к чему!» говорила одна из персонажей книги «Алиса в стране чудес». Когда-то этот взгляд воспринимался Мариной… Маринкой… как нечто непреложное, такое же естественное, как солнце и луна, как смена дня и ночи. И такое же неизменное и вечное, как торжественное и абсолютно непонятное звание, – они учили его наизусть в школе, – и за которое Ирка когда-то сходу получила пятёрку, отчеканив без запинки: «Председатель Президиума Верховного Совета, Генеральный секретарь Коммунистической партии Союза Советских Социалистических республик, маршал Советского Союза Леонид Ильич Бр-р-режнев!».
– Ирка, перестань! – невольно усмехнувшись, махнула рукой Марина. – Я уже и думать забыла про наши фантазии. Тяжёлое детство, деревянные игрушки… лучше скажи, когда ты у меня замуж выйдешь? Что, дождёшься пенсии и старичка-подполковника?
– В загробном мире я замуж выйду, – мрачно пошутила сестра и отвела взгляд. Она помолчала и тихо сказала. – У тебя быт, а у меня – бизнес. Не до замужества мне… пока. А детей – поздно уже рожать. Ты, вот, вовремя подсуетилась, а мне теперь… мне как-то даже и не хочется с подгузниками возиться.