Швейцарский отель, где мы жили во время чемпионата мира, находился в горах. Место красивейшее. Нас неизменно обслуживал весьма добродушный темнокожий официант. Спросил у переводчика: как будет по-русски «здравствуйте», или «привет». Тут наш шутник и балагур Женя Мишаков вмешался: мол, переведи ему, приветствие звучит – «да пошел ты»…
Приходят наши тренеры Чернышев с Тарасовым. Анатолий Владимирович официанту – «Привет!» В ответ – «Да пошел ты…». «Ах, Мишаков, засранец», – сразу догадался хоккейный мэтр. А партнеры мои буквально ржали.
Первенство мира в Польше тоже запомнилось. Видимо, тем, что мы неудачно выступили. В стартовом же матче проиграли хозяевам – 4:6. Как я говорил впоследствии, даже метла, стоящая в углу комнаты, способна «выстрелить» раз в сто лет. Судя по всему, так и случилось с поляками, разница в классе с которыми слишком очевидна.
Борис Павлович Кулагин, тогдашний наставник сборной, почему-то решил не брать на то первенство Володю Петрова и Сашу Гусева. Наверное, полагал, что и без них справимся. Я всегда считал это ошибкой. В общем, не очень приятные воспоминания, мягко говоря. Но не всегда они должны быть приятными.
Спрашивают нередко: а как в то время уживались в сборной армейцы с заклятыми соперниками по союзному чемпионату, теми же спартаковцами, динамовцами, игроками других клубов? Нормально уживались! Воспитание такое: пришел в лагерь сборной, забудь о клубной принадлежности. Подобное отношение культивировалось десятилетиями, ничего удивительного нет. Все это принимали и понимали. Это в плоти и крови каждого, в подкорке сидело.
До сих пор дружу, например, с моим старшим товарищем Борисом Александровичем Майоровым, очень теплые отношения по сей день. И с другими спартаковцами при встрече прекрасно общаюсь – Ляпкиным, Старшиновым, Якушевым, Мартынюком, Шалимовым, Шадриным, другими ребятами.
Хотя в матчах на клубном уровне друг друга не щадили. Помню, знаменитый, любимый наш партнер по сборной Валерка Васильев, когда выходил на лед в майке родного «Динамо», никого не жаловал. «Не дай бог забьешь из-под меня», – говаривал с виду добродушный великан. Или со спартаковцем Юрой Ляпкиным обменивались репликами типа «не смей лезть на «пятак», а я ему – «сам тебе руки обломаю». И в шутку, и всерьез говорили. Но это, повторюсь, на клубном уровне. Сборная – совсем другая ипостась, понимаете? Там не было армейцев, спартаковцев, динамовцев, представителей других клубов. Сама психология, задачи иные. Отношения соответствующие.