– Фляга стартовая, по описанию она способна спасти от смерти. Но
я не уверен.
Мы ждали. За это время шкала полностью потемнела, как и небо над
головой став тёмно-синим, но было ещё относительно светло. Надпись
никуда не делась.
Идёт подготовка к следующей волне что-то долго
в этот раз.
На небе начали загораться первые звёзды, я глянул вверх,
выискивая диск ночного светила. Интересно, что тут у нас? Луна? Или
что-то другое? Повторил вопросы вслух Медведю.
– Хм. Может, две луны? – хохотнул он наигранно.
– А что нет-то, два солнца же было, – мы попытались посмеяться,
но у обоих выходило весьма натянуто.
Седой по-прежнему не шевелился. Когда твой друг и товарищ лежит
рядом без дыхания не до шуток. Мы просто попытались снять
напряжение. Не получилось.
– Не сработало! – одновременно с грустью и злобой сказал я. –
Написано же, может! Так смоги!
Мы оба опять молчали. Из уголка моего глаза скатилась одинокая
мужская слеза. Жалко, конечно, терять друга. Вот теперь это не
казалось игрой.
– Походу не сработало, – обречённо сказал Медведь, но у него ещё
оставалась надежда в голосе.
– Забирай, – скомандовал я.
Он легко поднял мёртвого друга на руки. Теперь надо было
выбрать, где его похоронить. Я отдавал предпочтение местности возле
обелиска. Ещё надо придумать, чем яму копать. Меч вряд ли подойдёт,
да и топор. Черпак из латной накладки доспеха можно сварганить.
Трупы там ещё были, значит, там и возьмём.
– Ну что, следующая волна начнётся когда-нибудь? – я злобно
смотрел на обелиск. – Дай уже нам разрядки!
Теперь мне стали ясны слова Медведя, они обретали больше красок,
когда один из убитых - твой друг. Радовал хотя бы тот факт, что
умер он не от нашей руки. Я был в этом уверен.
– Прямо к обелиску пойдём? – спросил Миша, когда мы прошли
голема, стоявшего в паре сотен метров от башни.
– Ага, давай поближе, – я чуть обогнал Мишу.
– Кгхе, кгхе, – раздался кашель за спиной.
Не мог поверить ушам, его я узнаю, это не Миша, я развернулся,
чтоб увидеть собственнолично.
Медведь отстал от меня и замер с Седым на руках. Тот кашлял, ещё
не открыв глаза.
– Твою мать, – ругнулся он, зевая, – что за хрень мне прис…
Он тоже замер.
– Дайте мне сигарету! – вот что первое сказал Седой. – Лучше две
мать вашу! И пива литрушку! Желательно разливного.
– Может, слезешь? – радостно смотрел я на него. – Вот в нашей
компании и прибавилось. А то вдвоём уже заскучали тут.