– Хороший… мальчик.
Лия обаятельно улыбнулась, пытаясь понравиться и расположить его к себе. Зверь повёл носом, бросив кость, и сам подошёл к Лие, ноздри его затрепетали, втягивая запах, и, судя по тихому довольному урчанию, он ему пришелся по душе. Он легонько боднул взвинченную Лию в плечо и подставил макушку под ладонь.
– Краса-авец ты мой, – проворковала она с облегчением, потрепав синюю шерсть между ушей. – Ты ведь не будешь против, если мы с тобой прокатимся? А я тебя потом чем-нибудь вкусным накормлю, идёт?
Зверь фыркнул и подбоченился, будто действительно понимал, что Лия ему сказала. Она вновь оглянулась, берсерк по-прежнему не появился. Треска веток под тяжёлыми сапогами тоже не слышно. И, поверив в свою удачу, Лия сноровисто запрыгнула в седло, дернула поводья и негромко крикнула нарку:
– Вперёд, друг!
И он послушно рванул с места. Управлять нарком оказалось несколько сложнее, чем обычной лошадью. Зверь мощнее, норовистее, но и значительно быстрее. За минуту они вырвались из объятий игольчатого леса и понеслись галопом по степи. Лия улыбалась во весь рот от стремительного бега.
…Пока до ушей не донёсся характерный свист, на который среагировал нарк.
Тварюга встала на дыбы, Лия взвизгнула и с трудом удержалась в седле, а затем нарк помчался к своему хозяину. И как Лия его ни одёргивала, ни просила повернуть и скакать прочь, не помогло. Отбросив тогда за ненадобностью поводья, она вцепилась в луку седла и угрюмо смотрела на приближающегося с каждой секундой берсерка.
Сверр стоял у кромки леса, расставив ноги на ширине плеч, солнечные лучи просвечивали его со спины, устрашая впечатление. Руки он скрестил на предплечьях и большим пальцем с намеком постукивал по рукояти своего меча, прикреплённого к поясу брюк. Выражения лица мужчины было не понять, словно маску нацепил. И лишь глаза выдавали, как он сейчас зол.
Нарк поравнялся и ним и остановился. Зафырчал как ни в чём не бывало и принялся зачем-то вылизывать левую лапу. Лия молчала, разглядывая свои побелевшие от усердия ладони. Сверр тоже. Недолго.
– Додумалась угнать нарка. Отчаянная, – произнес почти без гнева, но нотки последнего всё-таки проскальзывали в низком голосе. – И дурная!
Мужчина рявкнул вдруг так неожиданно и яростно, что Лия подняла на него растерянные глаза. Вот теперь на скулах берсерка заиграли желваки, а руки сжались в кулаки с отчётливым хрустом.