* * *
Ирина и Андрей сидели на лавочке в парке и ели наспех купленные пирожки. Они были никому не нужны. Неслышно падали осенние листья. Одинокие мамочки изредка проезжали с коляской мимо. Она села ему на колени и смотрела в конец аллеи. Там бесконечной вереницей ехали автомобили. Было ещё рано. Он доел свой пирожок и повернул голову к ней. В его взгляде читался вопрос, – «Что будем делать дальше?». Она прижалась к нему и он машинально потянул её к себе. Им нечего было говорить они итак понимали друг друга. Прохожие отворачивались. Одни были заняты своими проблемами, другим уже надоела эта любовь, но им было всё равно. Они не чувствовали что на улице холодно, что окружающие осуждают их, у них любовь, и другим их просто не понять. Этот агрессивный мир не проникнет в их жизнь, это потом надо будет думать за работу, за деньги, за детей, а сейчас они ничего не могут, значит от них ничего нельзя требовать. Пусть эти жестокие люди со своей вероломной логикой будут где-то далеко, они молодые у них будет свой ум, у них всё впереди, у них жизнь только начинается.
* * *
Андрей шел домой. Грустные мысли не давали ему покоя, – «Где я родился. В нашем районе не живёт ни один приличный человек. Все лишь бы где-то что-то урвать и при случае оболгать. Жил бы хоть один генерал, или хотя бы начальник полиции, ну на крайний случай известный бизнесмен. Все какие-то совсем простые, неинтересные, заняты своими проблемами, варятся в своём кругу, и на остальных им наплевать. Бабки только брешут, про справедливость, но никому она не нужна». Он увидел дворового пса который отплясывал перед собакой, – «Вот им это только и надо», – улыбнулся он, и пошёл к подъезду. На лавочке сидели бабушки и обсуждали каких-то внуков, которые уехали куда-то за большими деньгами, да так там и остались.
– Здравствуйте, – поздоровался он.
Бабушки оторвались от разговора, и повернули к нему головы.
– Здрасте, – коротко ответила одна из них, и посмотрела на него снизу вверх.
Он быстро прошёл мимо и открыл дверь подъезда. Внутри его встретила привычная бетонная лестница и обшарпанные стены. Когда-то, когда денег совсем не было он мыл здесь полы, но сейчас убирали другие. «Грязно», – подумал он. Быстро взбежав по ступенькам он открыл старую обитую дерматином дверь и попал внутрь.