– Понимаете, Андрей…Можно я буду к вам так обращаться?… Так вот, уже целый месяц почти каждую ночь мне снится один и тот же сон: я нахожусь в средневековом замке, вокруг толпа гостей – вроде как происходит приём каких-то высокопоставленных особ. И вдруг я понимаю, что являюсь принцессой, но принцессой попавшей в немилость к монарху, а потому я не могу есть вместе со всеми. Мне выделен небольшой шаткий столик с каким-то варевом. И вот когда я направляюсь к нему, вдруг из толпы выскакивает шут и вонзает мне в грудь обеденную вилку! Я падаю лицом прямо в варево, а он стоит надо мной и ухмыляется… Видели бы вы, Андрей, как мерзко он улыбается! А гости ничего не замечают. И король, мой отец, даже отворачивается в другую сторону… Это так обидно! Вы…поможете мне?
Андрей помолчал с видом крайней задумчивости. Потом встал с кресла и походил с видом крайней озабоченности.
– Скажите, Сара, вы понимаете символический ряд этого сна?
– Да, конечно! – торопливо затараторила она, – Профессор мне всё объяснил. Замок – это моя личность, воспитанная в духе строгой морали и ответственности. Король – это суперэго или цензура, следящая за неукоснительным исполнением всех норм и правил, ориентированная на крайний аскетизм. Приём гостей – это внешний мир с его соблазнами и страстями. Праздничный стол – это внебрачная сексуальная жизнь, к которой я подсознательно стремлюсь, а мой шаткий столик с похлёбкой – это моё восприятие моей супружеской жизни. Шут – это неудовлетворённые амбиции, которые не дают мне адекватно воспринимать мою личную жизнь и наслаждаться ею.
Она посмотрела на него выжидательно и как-то беспомощно. «М-да…Похоже старина Шульц не зря ест свой шнапс с икоркой. Как красиво всё расчесал. И заковыристо… Ладно, будем и мы свой хлеб с маслом отрабатывать». Работа была пустяковой – всего-то разрешить от имени цензуры видеть некоторые радости жизни и в рамках семейных отношений. Можно было бы её допустить и к «общему столу», сняв внутренний запрет на внебрачный интим. Но тогда старый король мог бы и от инфаркта помереть. И в замке (то-бишь в голове этой милой дамы) началось бы форменное безобразие и прочая анархия со сменой династии. А профессор прикладного психоанализа Отто Шульц получил бы ещё одного стабильного и прилежного в оплате клиента. Не стоит загружать старика – у него и так забот полон рот. Тем более, что он любит разнообразие в клиенточках.