- Войны между мужем и женой, то есть, - быстро поправилась. – Я
ведь не сдамся.
- Лия, я тебя не понимаю. В храме ты согласилась попробовать
жить вместе. Я тебя ни к чему не принуждаю, наоборот, буду
защищать, помогать и оберегать, - его негромкий голос проникал в
душу и искушал согласиться. Действительно, почему бы не
попробовать.
Вдруг на улице раздался какой-то громкий звук, будто что-то
уронили, и я вздрогнула. Туман в голове рассеялся, а я поняла
кое-то ужасающие.
- Ты воздействовал на меня голосом? И в храме тоже, да? –
посмотрела ему прямо в глаза и увидела ответ. – Мира между нами не
будет! – заявила со злостью и покинула кабинет, громко хлопнув
дверью.
Раздражение и злость клокотали в душе, не находя выхода. Я бы с
удовольствием кого-то побила, но привитые с детства воспитание и
правила поведения сделать этого не позволяли.
Так ничего и не придумав, я вышла в сад. У Завира он был
заросший и полудикий. Только возле ворот поддерживался порядок, а
здесь, с задней стороны, творился настоящий бедлам. Никаких
тропинок, везде сорняки и кустарники, деревьев мало.
Я пошла прям по траве вглубь сада и, найдя глухую полянку, села
на корточки и положила ладонь на землю. Мне было страшно
выплескивать злость вот так, но другого выхода я не нашла. Поэтому
попробовала сначала потихоньку, отслеживая изменения вокруг.
Сорняки начали втягиваться в землю, а засохшая яблоня наоборот
стала будто напитываться соками. Меня это устроило, и я отпустила
себя. Сразу же изменения так ускорились, что мне стало трудно
отслеживать их. Так я случайно вырастила целый куст одуванчиков мне
по пояс. К счастью, в этот момент я достаточно успокоилась и,
выпрямившись во весь рост, растеряно смотрела на одуванчики.
- Лия? – вздрогнула от прозвучавшего голоса Завира, но
откликаться на стала. Он уже нашёл меня сам. Удивленно рассматривал
одуванчики-переростки и потом перевёл взгляд на меня. – Ты
действительно обладаешь малахитовой магией.
- Я в отличие от тебя не лгала! – отрезала и повернулась, чтобы
идти к дому.
- Я тебе тоже не лгал.
- Ах вот как, значит, согласиться на развод, а потом подкупить
служителя, чтобы нас не разводили – это не ложь?
- Не прямая же.
- Очаровательная логика, - фыркнула я. – А вот по мне, так это
еще хуже, чем ложь напрямую. И… - почувствовала прикосновение к
плечу и отпрыгнула в сторону, поворачиваясь к нему лицом. – Не
трогай меня! Вообще! Никогда!