«Тогда, скорее всего, разработчики не стали отключать сервера
после заявленного времени, и перенесли всех оставшихся в онлайн
игроков на подобные локации. Пасхалка для самых ярых фанатов, что
остались до самого конца» — Мысленно усмехнулся он.
Посмотрев под ноги, он обнаружил, что в нескольких метрах от
кучки пепла, оставшейся от неизвестного агрессивного непися, лежит
труп рыжеволосой женщины.
«Это какой-то квест? Мне нужно будет расследовать убийство?» —
Подумалось Момонге. — «Так здесь и нечего расследовать. Вот он,
убийца. Или точнее то, что от него осталось.» — Весело хмыкнул он.
— «Или мне потребуется как-то доказать его причастность?» —
Догадался Момонга, неспешным шагом направляясь к мёртвому телу
эн-пи-си.
«Как странно... Почему она такая реалистичная?» — Воскликнул
мысленно Сатору.— «Неужели, разработчики так сильно расстарались
ради обычной пасхалки в конце игры? На них совершенно не похоже.» —
Резонно заметил он.
— Тогда, это точно анонс новой игры. — Хмыкнул Момонга — «Ай да
разработчики, ай да молодцы. Боюсь представить, сколько сил было
вложено в сокрытие всей информации, и защите от промышленного
шпионажа со стороны других студий. Ни одной модельки, ни одного
скриншота, и ни одного слуха об анонсе, как это было с первым
Иггдрасиль.»
Момонга так разуверился в своей догадливости, что даже поначалу
и не заметил странного голоса, который издавал его игровой
аватар.
Но что он сразу же заметил, но поначалу, из-за потрясения после
внезапного переноса, не предавал этому большого значение –
отсутствие игрового интерфейса.
«Может, намёк на новую механику игры?» — Подумал тот, пытаясь
заученными жестами открыть свой инвентарь, или хотя бы меню выхода.
— «Хотя, это довольно странное решение – полностью убрать
интерфейс. Даже в проектах, пытающихся добиться полного погружения
в атмосферу игры, есть хотя бы минимальный...»
Но продолжить свою мысль ему не дал тяжёлый звук неспешных
шагов, доносящихся со стороны открытого дверного проёма, что
располагался справа от него.
— М... Мой Лорд? — Спросил неуверенный боязливый голосок,
который, из-за его высокой тональности, можно было легко спутать с
женским.
Обернувшись в сторону незнакомого голоса, его взору предстала
низкая фигура полноватого человека, с чертами лица, отдалённо
похожими на мышиные.