– Этого не произошло, Эдан, – Адриан прервал друга. – Катриона
жива, дети тоже. Мы найдем тех, кто за этим стоит.
– Это маги, Адриан, – Эдан резко остановился, его взгляд
полыхнул гневом. – Мы пустили их на наши земли, дали работу, а что
они? Они бьют в слабое место, знают куда надавить. Им прекрасно
известно, что без пар наш род угасает.
В его словах была истина. Ведь именно так расправлялись с
драконами в далекие темные времена. Маги не щадили женщин и
девочек, вырезая драконий род на корню. В те времена была убита
последняя первородная драконица и повелитель Илларанг. Именно тогда
было принято важное решение о создании Высшего совета. Власть
перешла в руки семи наследников, семи командоров. И именно они
вернули власть над землями Геллании.
Так что же сейчас? Маги наносят удары в слабое место ради того,
чтобы свергнуть драконов и захватить власть на материке? Возможно.
Вот только последнее слово Морин никак не шло из головы Адриана.
Глядя в небо невидящим взором, она шептала «драконы...» И Адриану
нужно было именно это воспоминание. Нужно было узнать, что она
имела в виду.
– Нам нужны доказательства, – командор Райген подошел к
обрыву и всматривался вниз, туда где под парящим островом
распростерлись земли его Геллании.
– Я не буду прятаться за спинами сэйрэев, Адриан. Ты меня
знаешь. Доказательства будут. Мы отомстим. И дети Геллании, мои
дети, будут жить в мире и спокойствии.
Вероника
– Готов простить тебе вчерашнее нарушение условий нашей сделки
за этот наипрекраснейший завтрак, – Тиль урчал от удовольствия,
уплетая уже третью по счету порцию печеных крылышек какой–то
птицы.
– Это что же я нарушила, интересно? – я отодвинула свою тарелку
и покосилась на дверь.
Мы с Тилем вдвоем завтракали в малой столовой, которая
находилась как раз в моем крыле. Обошлось без командора. Впрочем, я
была только рада тому, что не придется пересекаться с так
называемым «супругом». Мне вчерашнего общения было
предостаточно!
Окончание этой брачной ночи помнила смутно. Колючий цепкий
взгляд будто проникающий в мысли, в душу, жесткие руки, сжимающие
мое тело, как хрупкую щепку, и эти губы... Да меня в жизни никто
никогда так не целовал! Командор точно владел каким–то гипнозом!
После этого чертового поцелуя мне показалось, что из меня будто
душу вытрясли, а затем вновь вставили в тело с какими–то
изменениями. Ощущения странные. Ни на что не похожие. В мыслях
появились обрывки каких–то воспоминаний, будто кадры из диафильма
периодически всплывали чьи–то лица, голоса. Мало мне
усовершенствования моих мозгов от Валери, так еще и это! Что–то
непонятное, из ряда вон выходящее. И эта неизвестность чертовски
пугала.