Я поглядел на него и в очередной раз удивился, насколько
отчетливо распознавал мелкие нюансы его внешности. Чуть сутулый,
средних лет мужик с каштановыми волосами и с первыми признаками
проседи на челке и висках теперь казался немного выше, чем раньше,
возможно, благодаря ботинкам, а может быть, и укреплениям мышечной
ткани, которая делала осанку стройнее. В целом в его лице не было
каких-то существенных отличий от среднестатистического мужского
лица европеоидной расы, если не считать глубокого шрама на левой
щеке. Я так и не спросил когда и при каких обстоятельствах он
получил эту отметину, но судя по ровной линии можно было
предположить, что кто-то пару-тройку лет назад полоснул его по лицу
ножом.
– Не беспокойся, Ролдан, никто тебя там не похоронит. В лучшем
случае кремируют, – запоздало ответил я на его реплику.
– Это точно, – хмыкнул он и продолжил уже серьезным тоном. –
Интересно, что они сделали с телом Нойса… да и с остальными?..
Неужели сваливают в кучу и сжигают, как чумных?
– Зачем же пропадать добру? – внезапно прозвучал голос Айрекса.
Он хоть стоял к нам не близко, но отлично слышал разговор. –
Разделывают как свиней, а потом нам же подают на обед.
– Не неси бред, Айрекс, – произнес Лайсон, что находился чуть
ближе к нам, поэтому, наверное, тоже слышал, о чем мы
шептались.
– Почему же бред, капрал? Зачем переводить на нас, заключенных,
продукты, когда можно скармливать мертвых заключенных?
Вид у Айрекса был вполне нормальный, хоть и нес он откровенную
чушь. И у меня закралась мысль, а не съехала ли у него крыша? Все
же испытания, которым нас подвергали на протяжении десяти раундов,
могли серьезно повлиять на психику. Вон Гигеон так до сих пор и не
оправился после уровня с цистерной и глубинным падальщиком,
оказавшимся сильным псиоником. Хотя надо признать, выглядел он
теперь намного лучше, и к нему даже вернулась речь. Правда,
изъяснялся здоровяк в основном односложно.
– Если бы было так, то мы хоть немного чувствовали бы привкус
мяса в той сраной баланде, которую нам дают, но кроме дерьма, в ней
больше ничего нет, – развел руками Ролдан.
– Да нет в ней ни человечины, ни какого-то другого мяса, –
сообщил Виллис, среднего роста мужик с широкими плечами и светлыми,
почти белыми волосами и серыми глазами. Я знал, что ему было чуть
больше сорока, но выглядел он лет на тридцать. – Если бы было, я бы
это сразу обнаружил.