Снова настала тишина. Старшая присела к подножию памятника и
что-то тихо сказала.
– Ладно, хватит на сегодня, – произнесла Эрика. – Поговорили с
папой немного и хватит. Пойдемте. – Коснулась ладонью скошенного
угла камня, как будто по плечу похлопала, и чуть громче произнесла:
– Ну все, девочки, пойдемте.
Дочки встали – сначала младшая, а потом и старшая.
– Прощай, пап. Не грусти тут без нас. Мы еще придем, – сказала
младшая.
Старшая молча кивнула и натянуто улыбнулась. В глазах стояли
слезы, но видно было, как она борется, сдерживая горе внутри
себя.
Некоторое время они постояли, склонив головы, а потом
повернулись ко мне спинами и пошли прочь. Мне тоже нужно уходить. Я
попытался двинуться с места, но не смог. Какая-то невидимая сила
схватила меня за ноги и не отпускала.
– Эрика, девочки! – крикнул я им вслед, но они не отреагировали.
Как будто не услышали.
Страх холодной змеей заскользил у меня по спине. Во рту
пересохло, в голове застучало. И я остро ощутил нежелание
оставаться здесь.
– Эрика, постойте! Я пришел с вами, и уйти должен тоже с вами, –
еще громче прокричал я, вытянув в их сторону руки. Но они даже не
обернулись. Их фигуры быстро удалялись. Вот только что нас
разделяло всего несколько шагов, как вдруг они уже оказались
намного дальше.
Я открыл рот, чтобы вновь позвать их, но не смог произнести ни
слова. Голос исчез. Я уже не мог ни шевелиться, ни говорить. Только
смотреть. Перестал даже ощущать ветер и запахи цветов. Солнце
куда-то пропало, стало пасмурно и холодно. Да и краски вокруг
утратили былую яркость, и выглядели теперь смазанными,
ненастоящими.
Три родных мне человека уходили все дальше. С каждым мигом их
силуэты становились все меньше и меньше. А потом и вовсе
растворились.
Я и мой памятник, под которым даже не было могилы, остались
наедине друг с другом.
***
Я резко распахнул глаза и приподнялся на локтях. Ноги и лицо
припекало – костер в шаге от меня разошелся так, словно в него
подлили горючего. Я даже вспотел.
– Ты чего дергаешься, Шой? Укусил кто-то? – спросил Перк, с
удивленным прищуром глядя на меня.
Я посмотрел на него, и в какой-то миг мне показалось, что я вижу
Нойса. Но потом моргнул, и лицо Перка снова вернулось на свое
место.
– Сон… приснился, – сдавленным голосом произнес я, радуясь, что
вообще способен говорить.