— Лежи спокойно, иначе порву, - зло рыкнул итальянец.
Он толкнулся мне между ног, но почему-то войти у него не получилось. Видимо, я была слишком сухой и зажатой. Джино плюнул на пальцы и смазал член.
— Узкая дырочка – это хорошо. Сейчас мы её тебе расширим, - самодовольно ухмыльнулся он.
— Это чё за херня здесь происходит? – внезапно раздался крик Нинки. – С*ка, ты трахаешься с моим мужем?!!
— Нет, Нина, нет!! – завопила я. - Он хотел меня изнасиловать!
Джино, меж тем, быстро натянул брюки и вышел из гостиной.
— Заткнись, *лядища! Я тебя в свой дом привела, а ты на моего мужа полезла?! Вообще берега попутала?! – Нина была не в себе и орала, как сумасшедшая. Она вцепилась мне в волосы и стащила с дивана.
— Нина! Нина! Послушай… - умоляла я, рыдая, но бесполезно. Сестра не слышала, что ей говорят.
— Пошла нахер из моего дома, тварь! – Нинка размахнулась и ударила меня со всей силы ладонью по лицу. - Собирай свои шобаны и катись отсюда, грязная шлюха! Подстилка помойная!
Из коридора выглянул Джино и что-то сказал. Что конкретно, я не поняла. Я вообще слабо соображала в тот момент.
— А ты не лезь! – перешла Нина на итальянский. – Я тебе мало даю, что ли? Какого хрена на её сиськи позарился?
Быстро покидав свои скудные пожитки в потёртый рюкзак, я вылетела из дома. По инерции долго шла по улице, вытирая слёзы. Щека горела от Нинкиного удара. Тело всё ещё ощущало мерзкие прикосновения Джино.
Кажется, я выпала из временного пространства. Потому что, очнувшись, обнаружила, что сижу в тенистом сквере на скамейке. Как я туда попала, убей, не помню.
В голове стало проясняться. Мысли затикали, как часовой механизм. Вспомнилось детство. Как мы с Нинкой ходили купаться на речку. Воздух пах луговой травой и спелой земляникой. Плеск воды и радостные крики отдыхающих сменяются на голос Джино: «…с Ниной разбирайся. Твою зарплату я ей отдаю регулярно». Получается, сестра обманывала? Говорила, что её муж удерживает с меня деньги за жильё и еду, а на самом деле, он платил? Или соврал? А какой смысл ему врать?
Нине я всю жизнь безоговорочно верила. И тут же память угодливо мне подсовывает другой диалог. Циничная усмешка парня, которого я любила всем сердцем, стоит перед глазами.
— Малышка, Нинка отдала твою целку мне за свой косяк.
— Ч-что? – пролепетала я ошарашенно.