Покосилась на стол, за которым Адриан совсем недавно писал. Вот, даже клякса не высохла, а его уже нет. Отвернувшись, с трудом удержала наворачивавшиеся слезы. Стоп, Джанет, не говори о нем как о покойнике! Солдаты ведь говорили «долго не увидит женщин», а не «больше не увидит», выходит, речь о тюремном заключении, не о казни. Опять же на тебя смотрят, нельзя расклеиться на глазах офицера.
— Поторопитесь!
Мужчина не собирался ждать, пока я попрощаюсь с разбитыми надеждами.
Хлюпнув носом, украдкой смела в дорожный саквояж верхний лист бумаги. Вдруг на нем сохранился оттиск? Письма забрали, но с помощью нехитрого метода я могла бы восстановить их содержимое и, возможно, при условии, если… Словом, хуже Адриану я не сделаю, себе тоже.
Офицер не заметил или сделал вид, будто не заметил моего движения. Взяв меня под локоток, ведя чуть впереди себя, он направился к лестнице. Возле нее поджидал бледный хозяин гостиницы. При виде меня он испуганно затараторил: «Это не я!» О чем речь, понимали все, однако именно владелец заведения, несмотря на громкие заверения в обратном, оставался главным кандидатом на роль доносчика.
У гостиницы поджидал закрытый экипаж. Меня втолкнули внутрь, офицер уселся рядом и велел трогать.
Однако важная я особа, если меня охраняют трое солдат! И это не считая офицера.
Сжимая ручку саквояжа, размышляла о своей горемычной судьбе, мысленно продумывала ответы на вопросы следователя, только вот карета катила вовсе не к казенному дому. Когда мы остановились, я была искренне убеждена, что вскоре окажусь в застенках, а не на пороге богатого особняка. Приглядевшись, я поняла, что он мне знаком. Именно в этот холл меня некогда ввела Теодора, бывшая домоправительница Адриана. Теперь я начала понимать, кому понадобилась. Только один человек мог бы занять дом поверженного советника императора, закрепив тем самым свою победу.
Плотно сжав губы, приготовилась дать отпор врагу. Я никогда прежде не видела Альбуса Санса, но представляла его похожим на императора — к Неймару Сирху я тоже испытывала жгучую неприязнь.
— Наверх! — коротко скомандовал офицер и доложил незнакомому мне дворецкому, укоризненно поглядывавшему на горланившего солдафона: — Его милость господин советник приказали проводить немедля.
— Сейчас доложу, обождите, — сквозь зубы процедил слуга.