– Какой же ты черный внутри, Саша. Неужели не поняли
еще окружающие, что ты удобрение сплошное? – за стеной начальник их
сидел, не могла я крепкими словами выражаться. Этот и штрафануть
мог, жуть какой строгий.
– Базар фильтруй свой, Мил-ла, – процедил,
напрягаясь.
– А то что, еще раз подставишь меня? Так уж больше
некуда. Мне и так увольнение светит. И ты ведь знаешь, как я работу
свою люблю, душонка подлая! Знаешь, и все равно
нагадил!
Я готова была накинуться на него с кулаками, поэтому
решила уйти подальше. За драку в тот же день на выход попросят,
даже шанса не будет.
Коробцов догнал в коридоре, вжимая сильным телом в
каменную стену. Я испугалась, хотела закричать, но он тут же закрыл
мне рот поцелуем. Глубоким, злым, погружающим душу в темную
ярость.
Боковым зрением я видела, как мимо проходили
сотрудники, но ни один не изъявил желания помочь. Будто в порядке
вещей тут было по углам зажимать сопротивляющегося
человека.
А Коробцов остановить не мог. Будто тормоза
отказали, когда добрался до желаемого. Он сжимал почти до боли, да
и поцелуи граничили с членовредительством. А от привкуса
собственной крови стало вообще нехорошо.
Поэтому, я решила изобразить покорность.
Расслабилась через силу, одной рукой обвила мощную шею, второй
заскользила по напряженным мышцам спины. И как по мановению
волшебной палочки, Саша переключился. Ослабил хватку рук, добавил
нежности в поцелуй.
Секунды три я собиралась с силой, а потом, вложив
свой максимум в толчок, отпихнула. Не ожидающий такого поворота
предатель, отлетел к противоположной стене.
– Ещё хоть раз приблизишься ко мне, Коробцов, я за
себя не отвечаю! – прошипела ничего непонимающему парню. А потом
демонстративно вытерла рот ладонью. – Пойду, прополощу с мылом! А
то, боюсь, вырвет!
Хоть я и была смелой на словах, у самой поджилки
тряслись. Потому что прямо сейчас пришло осознание, что человек, не
побоявшийся напасть с поцелуями в середине рабочего дня, на глазах
у десятка людей, на этом не остановится. Он попробовал, и ему явно
понравилось. По крайней мере на последних моих словах его глаза
загорелись каким-то дьявольским азартом.
А уж чего стоит непонимание, написанное на
физиономии. Явно же ждал, что я, распробовав поцелуй, сама на него
вешаться стану. А тут попалась ненормальная – толкается, да еще и
угрожать пробует.