— Хорошо, — выдавила я сквозь зубы. — Теперь я могу уйти?
— Ага, щаз, — заржал веснушчатый тип. — Теперь будешь
расплачиваться за беду, а потом Дикий решит, что с тобой
делать.
Мамочка моя! Беда, дикий, конец мне. Куда я попала?
— За какую беду? — тихо спросила я, чтобы понимать масштабы
собственного бедствия.
— Пошли, — подхватил меня подмышку старший из белобрысых братьев
и потащил в коридор. Оглянулся через плечо, бросил своим. — В яму
ее пока посажу.
Кто-то разочарованно, но слабо завозмущался.
— То-то, а то будут глумиться над тобой всю ночь, — сказал мой
тюремщик, как только мы остались одни, шаг при этом не сбавлял и
вскоре мы оказались у двери подвала. Пацан остановился, взглянул на
меня. — Ты так-то особой беды не сделала, не парься. Но мы тебя
несколько дней пасем, ты, как мы, беспризорница, а значит или с
нами будешь или из Ликмена свалить придется.
— Что такое яма и Ликмен? — спросила я о непонятных для меня
вещах, пользуясь минутной человечностью парня.
— Эм... ты на голову вообще нормальная? — выпучил на меня
светло-серые глаза пацан. — Ямой, ты не бойся, мы подвал зовем,
провинившихся там запираем. А Ликмен это этот город. Как такое не
знать? Откуда ты вообще взялась?
— Просто я не здешняя, — оправдалась я, уже понимая что истории
про свой мир лучше держать при себе, по крайней мере, до тех пор,
пока не найду того, кто сможет мне помочь вернуться. Прослыть
сумасшедшей мне не хотелось.
— Насколько не здешняя? — прищурился парень, все равно что-то
заподозрив.
— Сильно, — тяжко вздохнула я.
— Ладно, — открыл он дверь подвала. — Вниз иди. Там темнота
кромешная, не убейся. И это... Я тебе сейчас свечку принесу и
поесть, голодала небось?
— Ага, — кивнула я, не веря своему счастью и давясь слюной.
— Ну жди, мелочь.
Дверь захлопнулась, и света как не бывало, ощупывая ногой каждую
ступеньку, я медленно спустилась вниз. Шарить внизу в темноте не
хотелось, и я просто ждала. Боялась, что пацан про меня забудет и
не вернется, но он вернулся. Сбежал вниз по лестнице, зажег свечу и
поставил на маленький обшарпанный стол у стены. Туда же отправил
миску с едой. Воздух наполнился запахом мяса, скорее всего какой-то
птицы, возможно, утки или кто у них тут водится. Я сдержалась,
чтобы не броситься к еде.
— Посидишь тут остаток дня и ночь, а завтра решим, что с тобой
делать. Там в углу лежанка, — кивнул головой парень. — Все,
ушел.