Часы показывали уже около шести, вечерело, и огромное здание
библиотеки постепенно погружалось в сон. Не в силах больше сдерживаться, Витя
остановился. Юля тоже.
Он протянул к ней руку, обнял за талию и придвинул к себе. Их лица
оказались близко-близко друг от друга. Витя посмотрел в огромные глаза девушки
и, зажмурившись, трепетно прижался своими губами к ее губам. Ему показалось в
тот миг, что это самое нежное, самое прекрасное и сладкое, что он когда-либо
ощущал кожей.
Целуя девушку, Витя взвился высоко-высоко в огромное синее небо.
Он парил там, широко раскинув крылья, и только щурился от яркого солнца. Земля
превратилась в большой шар где-то далеко внизу, и совершенно не притягивала к
себе. И рядом, так же распахнувшись навстречу ветру, летала рядом Юля – та, в
которую он был безумно влюблен с того самого момента, как впервые увидел там, у
реки, на пирсе.
Они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и целовались, позабыв
обо всем на свете. Мимо спешили запоздавшие читатели, удивленно обходили
парочку стороной и улыбались. Одна девушка даже остановилась и набрала воздуха
в легкие, чтобы сказать нечто резкое. Мол, придумали тоже, где лизаться! Но
вдохнула, потом медленно выдохнула, не произнеся ни слова. Она вдруг поняла: не
похоть привлекла этих двоих людей к себе. Между ними самая настоящая любовь,
так зачем же вмешиваться?
Лишь пожилая библиотекарь, закрыв читальный зал и спускаясь вниз,
сказала:
– Молодые люди, ступайте домой. Рабочий день окончен. Библиотека
закрывается.
Витя и Юля разомкнули губы. Он нежно взял ее за руку, и они вместе
пошли к выходу.
В этот день Витя вернулся домой поздно, когда на часах было без
пяти минут одиннадцать вечера. Все это время он провел с Юлей. Они после
библиотеки еще долго гуляли по городу, не в силах расстаться. Целовались снова
и снова, не могли надышаться друг другом. Даже когда Юле оставалось лишь
подняться в квартиру, Витя снова притянул ее к себе, чтобы перед расставанием
ощутить вкус ее мягких клубничных губ. А потом пошел домой пешком. Хотя и
далеко было, но он решил: пусть это будет так. Вите не хотелось терять ощущение
этого прекрасного дня.
С того незабываемого вечера, когда Витя впервые испытал на вкус сладкие
Юлины губы, ощутил нежность ее прикосновений, атласную мягкость кожи и ее
тонкий, едва уловимый аромат, он стал мечтать о близости с девушкой. Он
буквально места себе не находил, изнывая от желания. Он стремился войти в
чертоги рая, но пока не мог придумать, как сделать это.