Но ей-то что ей теперь делать? Что?!
Она продолжала метаться по комнате, иногда топая ногой, досадуя и злясь.
Раздавшийся неожиданно громкий стук в дверь, заставил Ясмину запнуться. Она, чуть не упав, остановилась, наконец.
— Дочь, открой дверь! – раздался требовательный голос отца.
Ясмина тяжело вздохнув, направилась к двери и открыла ее.
— Проходи, – уныло сказала Ясмина, пропуская отца в комнату.
Вслед за отцом вошла и мать.
— Ясенька, доченька, – попыталась ее обнять мать, – папа мне все рассказал. Ты еще слишком молода, найдется тот, кто будет по сердцу тебе и ты ему.
— Мам, со мной все хорошо, – сказала Ясмина, уклоняясь от объятий матери и, бросив на отца укоризненный взгляд, добавила: – не больно то мне и нужен был этот Дэвойр.
— Ясна, дай нам поговорить с дочерью, – попросил Амьер жену.
— Но как же… – растерялась мать.
— Ну, ты же видишь, с ней все хорошо, она ничего с собой не сделала.
Ясмина фыркнула на это.
Амьер взял жену за плечи, легко чмокнул ее в щеку и развернул к двери.
— Иди, лучше посмотри как там ужин, – подтолкнул он жену, выпроваживая за дверь.
— Вот всегда ты так, – тяжело вздохнула Ясна, разворачиваясь лицом к мужу, – она ведь и моя дочь тоже, я так же о ней беспокоюсь и хотела бы пожалеть ее, поговорить с ней. Я женщина, мне будет легче понять ее.
— Ясна, у тебя пятеро детей и среди них еще одна дочь, – скупо улыбнулся Амьер.
— У тебя тоже, между прочим, – проворчала Ясна, все же закрывая за собой дверь.
— Ну, что, дочь, пойдем, поговорим? – предложил Амьер Ясмине.
— Папа… – всхлипнула Ясмина.
Амьер раскрыл объятия, и Ясмина кинулась в них, прижалась к груди отца.
— Ну, ну, что ты, ничего такого смертельного не случилось, – гладил отец дочь по спине, целовал в макушку.
Амьер развернул Ясмину, и, обнимая ее за плечи, повел к кушетке, стоящей в глубине комнаты, у окна.
Усадив дочь, он сел рядом, и взял ее ладони в свои.
— Что ты себе надумала? Что накрутила?
— Мне так стыдно, папа, – всхлипнула Ясмина.
— Стыдно? – удивился отец. – Почему?
— Дэвойр… он все понял… что я его… он так смотрел… – всхлипывая, пыталась объяснить Ясмина, – еще и «прости» сказал… и Фолкет все понял… Дэвойр променял меня на его сестру… а я… мне так больно и так стыдно…
— Ты что, малышка? Это пусть Дэвойру будет стыдно, что он тебя, такую красивую и хорошую променял на другую. И, я уверен, он еще будет жалеть о своей женитьбе.