Вспоминала ли я о нём эти недели? Да, вспоминала. Ничего не могла поделать с тем, что он был в моих мыслях довольно часто и… снился.
Снова эти синие глаза, поцелуи и касания, от которых бросает в дрожь. Больше всего я боялась снова назвать его имя во сне. Засранец, он будто отравил меня. Собой.
Я не хочу в него влюбляться. И не буду. Я сама могу выбрать, кого любить.
С каждым днём его образ всё же мерк перед глазами. Дышать стало легче, и чувства к Виталику будто вернулись с новой силой. Он надёжный, верный, простой – что ещё нужно для счастья такой, как я? Только пережить год в разлуке, и больше ничего.
До отъезда Виталика оставалось две недели. Я начинала переживать всё больше, с каждым новым днём впадала в какую-то панику – как я буду одна? Я так привыкла быть с ним, засыпать вместе, просыпаться рядом. Ещё ни разу мы не ночевали по раздельности с того дня, как скоропалительно приняли решение жить вместе. Теперь мне предстоит провести триста шестьдесят пять ночей в пустой постели, которая хранит его запах и наши ласки.
Всё чаще он заставал меня в слезах.
– Ну, опять сырость развела, – вздыхал он и прижимался щекой к моей голове.
– Мне тяжело прощаться.
– Мне тоже. Но это временно. К тому же ты скоро приедешь на присягу, и мы увидимся.
В ответ снова лишь многозначительно хлюпнула носом в тёплых объятиях.
Из-за высокого роста парня прижаться щекой к щеке нам было затруднительно. Наверное, мы забавная парочка – разница чуть ли не в две головы, я еле достаю ему до груди. Вадим высокий тоже, но не настолько, и более крепкий, что ли… Оба парня ладные и красивые, тут не поспоришь. Каждый по-своему.
Тьфу, чёрт, опять я его вспомнила! Алина, прекращай. Ни к чему это. Наверняка он уже утешился в объятиях более сговорчивой девушки, и не стоит это всё вспоминать.
Только легко сказать. А вот сделать-то труднее…
В один из вечеров, после ужина, Виталик обратился ко мне:
– Ты помнишь про день рождения Сеньки? Уже послезавтра.
– Помню, – ответила я, размешивая сахар в наполовину разбавленном холодной водой чае.
Крутой кипяток не пью – он оставляет ожоги на губах и языке. Никогда не понимала тех, кто пьёт только горячий чай, прямо с огня. Как они не обжигаются? Монстры какие-то, ей-богу.
– Подарим деньги. Конверт купишь? – спросил Вет.
– Да, хорошо. После работы.