— Только что сел, Арвинд, — я показал руки, — отдыхал после
стрельбы.
— Отдыхал, значит... — потёр он подбородок.
«Семеро... знаю этот жест».
— Что я говорил делать, в свободное от тренировок время?
— Заниматься снаряжением, — вздох получился сам собой.
— Верно, — улыбнулся наставник, — тот же Болдрик, когда совсем
устал от лука, хотя бы стал учиться метать ножи. А ты вообще просто
уселся и смотришь в горизонт. Раз там так интересно, то смотри и
одновременно чисти броню, шлем, меч и всё остальное. Проверь
заточку оружия или проследи за конём. Нельзя сидеть и предаваться
безделью, ты понял меня?
Вот и что на это ответить?
— Конечно, сир Моустас, — я отвесил короткий поклон.
Вообще, Арвинд не требовал от нас какого-то поклонения или
особого уважения, но ценил эти жесты, что я быстро приметил и
пользовался, дабы избегать лишних проблем.
Юный рыцарь хмыкнул, но тут же нахмурился, переведя взгляд на
лук.
«Что он там увидел? Ох, вот дерьмо...»
— Почему лук, раз ты закончил, всё ещё с тетивой? Хочешь, чтобы
она растянулась и ты не смог стрелять?!
«А вот тут уже мой косяк. Признаю».
Да и настроение рыцаря, стоящего напротив меня, ощутимо
изменилось. Теперь он недоволен, хоть изначально был вполне
благодушен.
— Немедленно снять. А потом двадцать кругов вокруг лагеря и
пятьдесят отжиманий. После чего будешь чистить снаряжение, своё и
Болдрика. Приступай.
«Вот сука...»
С кряхтением я встал, снял тетиву с лука, после чего, под
пристальным взглядом Арвинда, побежал вокруг, вызывая свист и смех
половины отряда. Придурки.
Кстати говоря, интересный момент, Арвинд никогда не требовал
заниматься именно своим снаряжением. Он всегда работал с ним сам. С
большой любовью и самоотдачей. А если и у нас с Болдриком со
снаряжением всё было отлично, то отправлял к Джейку или Орбарту,
которые обязательно находили работу.
Впрочем, наша следующая стычка с реальным врагом, через полторы
недели, показала, что проводимые Арвиндом тренировки и требования
держать оружие в максимальной готовности были очень верным
ходом.
Встреченные нами люди были без опознавательных знаков, но сир
Кеннинг откровенно назвал их просторцами.
— Узнал одного из них, — сказал он тогда, — встречались на
турнире, лет восемь назад.
В той короткой схватке мои и Болдрика стрелы были одним из
сдерживающих факторов, не позволившим врагам реализовать численное
преимущество и в итоге вынужденных отступить, оставив четыре своих
трупа. Двое от стрел. Правда, Арвинда, не наших. Его стрелы были
более качественными и дорогими, отличаясь оперением и
наконечниками. Впрочем, мы тоже внесли свой вклад, от чего лично я
был преисполнен гордости следующие несколько дней.