Волосатик хотел что-то возразить, но взглянул в лицо форинга...
и заголосил на сидевших на своих местах орков:
— А ну-ка вскочили, да барахло свое в сторону, вскрываем палубу.
Открывайте этот и этот щит... Кнуд! Где ты там? Иди, посмотрим, что
там с нашим Вороном!
На когг перешли только трое: я, Сигмунд и посветлевший лицом
Фритьеф.
***
Девчонок уже вновь отделили от основной толпы и поместили в
шатер. Людей на носу по-прежнему сторожили Фреир, Торстейн и
Торольв. За девчонками смотрел Бьярни, никому другому доверить их я
бы не смог. Кстати, рядом «скучал» Регин. Если что — надеюсь,
поддержит.
Летисия и Идда, наконец, обратно поменялись платьями, теперь
дочь графа щеголяла в более приличествующем ей темно-зеленом
платье, сидящем как раз по фигуре. Волосы она всё же убрала под
чепец. А Идда теперь могла нормально дышать в своем,
бледно-голубом. Хотя конечно, когда платье на ней было «в облипку»
смотреть на нее было куда приятнее.
Теперь они смирненько сидели внутри шатра, подобрав под себя
ноги и сложив передние лапки. Просто ждали, как решится их
участь?
Черт! Вот я бы так не смог! Мало ли что один из этих чудищ, имею
в виду конечно себя, разговаривал вполне ... приветливо. А вдруг
сейчас остальные орки решили, что их надо растянуть тут же на
палубе и насиловать в извращенной форме, пока команда не устанет?
Хотя... А что бы они могли сделать? И всё же ...
Сигмунд мрачно осмотрел девчонок. Идда встала и изобразила
книксен. Летисия продолжала сидеть прямо, будто палку
проглотила.
— И кто из них?
Я показал.
— Страшилище какое, — поморщился Сигмунд. — Уверен, что эта? Она
ж не то, что тощая, она... Тут даже троллю обглодать будет нечего.
И бледная, как смерть.
Я прикрылся рукой, стараясь скрыть смех. Понимали бы девчонки
по-орочьи!
— Не, брат, это именно она. У людей такая бледность признак
высокого рода. Те, кто загорелые, те в поле пашут, а раз человек
бледный, значит он может позволить себе не работать. На него другие
работают.
Тут я во всю гнал инфу из своего времени. Но в принципе, при
одинаковом развитии, скорее всего, здесь то же образовались похожие
понятия: пальцы без мозолей и кожа солнца не видевшая — значит ты
можешь себе позволить не тратить силы на добывание хлеба насущного.
Значит ты из благородных.
— У нас даже дочери ярла работают, — проворчал из-за наших спин
Фритьеф.