Я поежилась. Звучало жутко. Неужели
нельзя было воспользоваться магией? Помочь людям? Дать им шанс?
Просто сожгли за ненадобностью...
— Вот её портрет, — Грегг протянул
мне тяжелую книгу, открытую на середине. — Похоже?
На меня смотрела молоденькая, совсем
юная ещё девушка. Едва ли старше меня самой. Вдумчивая, серьезная.
Светлоликая, какая-то невесомая. Голову её венчала схожая диадема.
Та же россыпь камней по краю. То же магическое сияние.
Что-то различалось, но
незначительно.
Да только не могла диадема из далекой
страны оказаться в Забытых шахтах. Кто бы её туда притащил? Каким
течением занесло?
— Я ещё покопаюсь, надо понять, какая
магия использовалась, — в глазах Грегга горело желание разузнать
побольше.
— Ты неисправим.
— А ты не обедала, — отбрил он.
***
— Ну и зачем тебе это? Зачем
спасать незнамо кого, ходить сюда, тратить время? — спросил
знакомый незнакомец, сидящий на полу, с аппетитом поедающий яблоко.
— Побеспокойся о себе лучше.
Я огляделась, понимая, что
лечебница изменилась. На стенах проступили разводы от дождей, и
крыша проломилась посередине комнаты. Через огромную — с мою голову
— дыру виднелось звездное небо. Здание словно рассохлось, постарело
за ночь.
— Не знаю, какой ты
по-настоящему, но во снах очень уж занудный. Тебе двадцать пять лет
или восемьдесят, а? — отбрила я, присаживаясь рядом. — Спрашиваю не
так, делаю не то. Бу-бу-бу, — передразнила его вечно безразличный
тон. — Не нравится, что навещаю? Приди в норму и проваливай из
лечебницы.
— Если бы всё было так просто,
давно ушел бы. — Мужчина задумчиво уставился на откусанное яблоко.
— А что? Тебе неприятны сны с моим участием?
Внезапно он поднялся на ноги —
вскочил легко и быстро. Высокий. Сильный. Статный мужчина, который
вызывает непонятное мне чувство, которое и описать-то сложно. Во
мне всё вибрирует при виде его. Он возвысился надо мной, склонив
голову набок. Изучающе так. Заинтересованно. А затем тронул
кончиками пальцев мою щеку. Касание вышло почти нежным,
долгим.
Оно не вызывало неприязни или
смущения.
Я даже не дернулась. Во сне легко
быть храброй, потому что знаешь: это всего лишь иллюзия. Чего
бояться или стесняться? Своих фантазий?
Ну, хоть одетый, уже
спасибо.
— Мне не нравится просыпаться
посреди ночи, — призналась честно.
Странно, но сегодня его шрамы не
полыхали пламенем, как в прошлые разы. Он выглядел почти здоровым,
разве что осунувшееся лицо выдавало следы болезни.