— Какой?
— Вы могли бы забрать его своим
рабом
Чего? Я непонимающе уставилась на
лекаря, и тот засмущался, затеребил завязки на горловине рубашки,
начал перебирать пуговицы.
— В смысле? — спросила напряженно. —
Мне не нужен раб.
Что с ним делать? Куда девать?
— Дело не в том, нужен он вам или не
нужен! — паренек топнул ногой. — Вы его спасете от плахи, считайте.
Он не будет подчинен церковникам — только вам одной. Зато у него
имя появится, документы какие-никакие. Отпустите с миром, напишете
расписку о свободе перемещения, если он на ноги встанет. Вам же не
безразличен он? Иначе бы не ходили к нему? Впрочем, о чем я говорю,
— он потряс волосами, словно насильно заставляя себя одуматься. —
Нет у вас денег на покупку раба.
Угу, вообще нет. Я же в курсе,
сколько рабы стоят. Там суммы заоблачные. Не всякому зажиточному
горожанину по карману. Особенно в Хорхелле, где богатеев можно по
пальцам одной руки пересчитать.
Да и что это за метод такой
освобождения: взять в рабство? Идиотизм.
А если он никогда не очухается, то
что? Положить свою жизнь ради его исцеления? Или самой сдать
церковникам? Или маме отправить?
Все варианты неправильные. Дикие
какие-то.
Сестре однажды пришлось взять
невольника, иначе бы она не прошла обряд посвящения в боевые маги.
Им повезло — и Алисе, и Стьену, её рабу, — они смогли разглядеть
друг в друге нечто большее. Остались вместе, и долгие годы я
дивилась тому, как сестра обрела счастье по чистой случайности.
Но это ведь один случай из
миллиона!
Десять лет прошло с того дня.
Подобных историй больше не слышала.
А тут…
Может, это и спасет человека от Дома
скорби, но...
— Может, кому из ваших знакомых раб
требуется? — поинтересовался парень. — Думаю, главный лекарь особо
торговаться не будет. Дадите выше, чем церковники — он и подмахнет
бумаги. Счет на дни пошел. Только он попадет в Дом скорби —
никакими клещами не вытащите. Им каждая голова — лишние деньги от
государства. Они за любого почти мертвеца хвататься готовы, так и
вытягивают тех из лечебниц, только б золотую монету получить.
Я обернулась к серому зданию
лечебницы. Вгляделась в окна узенькие, в крышу прохудившуюся. Не
выдержит, надломится скоро. Совсем как в моем сне.
— Я подумаю, — сказала, опустив
взгляд, разглядывая запыленные носы ботинок лекаря.
Он и сам небогат. Почти беден. Штаны
залатаны на коленях, а рубашка совсем истерлась в локтях. Один
бедняк предлагает другому купить раба. Да уж.